Читаем Из Москвы в Сергиев Посад полностью

Во время крестного хода внезапно умер и митрополит Варлаам – в память об этих событиях был сделан большой дубовый крест и установлен в часовне, стоявшей неподалеку отсюда. Еще один крест был установлен на Троицкой заставе, и это место назвали «у креста».

Часовню снесли в 1929 году, но крест и память о нем, увековеченная в названии моста, сохранилась.

Ныне специально для старинного креста недавно был построен небольшой храм-часовня на территории Знаменской церкви 18 века, что справа от нас.

Рижско-Сокольническая эстакада, пересекающая Рижскую площадь, была построена в 1975 году, став позднее частью Третьего Транспортного Кольца.

Слева от нас один из девяти московских вокзалов – Рижский (бывший Виндавский), возведенный в русском стиле. (С этого вокзала в эмиграцию с дочерью Асей уехала Марина Цветаева.)

За Крестовским мостом одно из старейших московских кладбищ, где нашли свое упокоение многие, оставившие заметный след в русской истории: артист М. Щепкин, историк Т. Грановский, историк-фольклорист А. Афанасьев, учитель Ф. Тютчева и М. Лермонтова – С. Раич, Генерал-губернатор Москвы 1812 года Ф. Ростопчин, члены семьи винозаводчиков Смирновых, инженер А. Чижевский…





С Крестовского моста, слева видна Останкинская телебашня, подобно острой игле пронзающая московское небо. Телебашня была построена в 1957 году талантливым русским инженером Никитиным, Лауреатом Ленинской премии. Вес башни 60 000 тонн, а глубина заложения фундамента – от 3,5 до 4,5 метров. Амплитуда отклонения шпиля – от 4 до 10 метров. Шпиль венчает самый большой Триколор страны – 550 кв. м. На смотровую площадку ведет узкая лестница с 1744-мя ступеньками.

С Крестовского моста открывается панорама Проспекта Мира, получившего это имя в 1957 году.

В 50-е годы застройкой участка Проспекта от Крестовского моста до ВДНХ занимался архитектор Иосиф Ловейко, ставший в 1955 году главным архитектором Москвы.

Весь проспект был застроен как бы «на одном дыхании». Несмотря на крупный масштаб, высокую для того времени этажность, представительность, застройка не кажется тяжелой, не давит, не угнетает. Протяженность домов пропорциональна их высоте и отвечает ширине этого «Северного луча» Москвы. Многие дома несколько отодвинуты вглубь, что дало возможность разбить перед ними красочные скверы, газоны.

Но строительство на этой магистрали, в связи с появлением ВДНХ началось еще в 30-е годы 20 века, пример тому шестиэтажное серое здание слева – типография Гознака и восьмиэтажный жилой дом напротив, построенные в стиле «функционализм».

Справа видно голубое пятиглавие церкви Тихвинской Божией Матери 17 века. Церковь служила частью путевого дворца отца Петра Первого – царя Алексея Михайловича, останавливавшегося здесь на пути в Троицу.





Мы пересекаем спрятанную в трубу реку Копытовку; на месте ее старого русла разбит бульвар Космонавтов и кинотеатр «Космос», перед ним – аллея Космонавтов, встречающая нас 100 метровым обелиском, посвященным покорителям космоса.

Улицы этого района носят тоже «космические» названия: Звездный бульвар, ул. Космонавтов, ул. Цандера, ул. Комарова, ул. Королева, Ракетная ул.

Справа от нас – гостиница «Космос», построенная в 1980 году к летней Олимпиаде. Далее Проспект Мира спускается к берегу Яузы, самого большого притока Москвы-реки.

Фильм «Верные друзья» увековечил Яузу песней «плыла, качалась лодочка по Яузе реке».

Маловодная Москва – река и ничтожная речка Яуза вовсе не замечательны как реки, но зато какие у них живописные берега», – писал знаток и почитатель древней Москвы М.Н. Загоскин.

Справа хорошо видна аркада Ростокинского белокаменного акведука водопровода, которому исполнилось 210 лет.

По легенде императрица Екатерина Великая, совершая паломничество в Лавру, остановилась в Мытищах попить воды, вкус которой вызвал ее восторг, и она решила напоить этой вкусной водой и Москву.

28 октября 1804 года в Москву из Мытищ по самотечному водопроводу пришла долгожданная вода. Водопровод был назван Екатерининским в честь императрицы Екатерины II, по указу которой в 1779 году и началось его строительство.

Приступил к работе генерал-поручик Бауэр, ведавший Гидравлической коллегией в Санкт-Петербурге, а после его кончины дело продолжил полковник Генштаба Герард, еще позднее – барон Дельвиг, вступивший в должность управляющего Мытищинским водопроводом, который строился 25 лет. Ныне старый акведук, напоминающий о рождении московского водопровода, по которому вода, поступавшая из Мытищ, отправлялась самотеком через реку Яузу, служит удобным пешеходным мостом и местом отдыха горожан.





Проспект Мира заканчивается у путепровода. За ним в прошлом находился дачный поселок Лосиноостровский, названный так в 1898 году по Лосиноостровскому лесу – настоящей «подмосковной тайгой».

Перейти на страницу:

Похожие книги

След в океане
След в океане

Имя Александра Городницкого хорошо известно не только любителям поэзии и авторской песни, но и ученым, связанным с океанологией. В своей новой книге, автор рассказывает о детстве и юности, о том, как рождались песни, о научных экспедициях в Арктику и различные районы Мирового океана, о своих друзьях — писателях, поэтах, геологах, ученых.Это не просто мемуары — скорее, философско-лирический взгляд на мир и эпоху, попытка осмыслить недавнее прошлое, рассказать о людях, с которыми сталкивала судьба. А рассказчик Александр Городницкий великолепный, его неожиданный юмор, легкая ирония, умение подмечать детали, тонкое поэтическое восприятие окружающего делают «маленькое чудо»: мы как бы переносимся то на палубу «Крузенштерна», то на поляну Грушинского фестиваля авторской песни, оказываемся в одной компании с Юрием Визбором или Владимиром Высоцким, Натаном Эйдельманом или Давидом Самойловым.Пересказать книгу нельзя — прочитайте ее сами, и перед вами совершенно по-новому откроется человек, чьи песни знакомы с детства.Книга иллюстрирована фотографиями.

Александр Моисеевич Городницкий

Биографии и Мемуары / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное