Из памяти

     Он вздрогнул, сообразив, что к нему обращается мисс Лаффан.

     – Фрэнк, ты меня слышишь? – учительница подошла к парте и окликнула ученика ещё раз.

     – Извините, кажется, я задумался.

     – О чём же, если не секрет? – за спиной учительницы раздались сдержанные смешки.

     – Я… не знаю.

     – Лето закончилось, поэтому тебе нужно сосредоточиться на учёбе. Ты слышал, о чём я только что говорила?

     – Вы говорили… э-э-э… о литературе? – испытал неловкость мальчик.

     – Ты прав, учитывая тот факт, что сейчас у нас урок литературы. Но я хочу знать, правильно ли ты понял ли моё задание?

     – Почти.

     – Что "почти"?

     Фрэнк огляделся по сторонам в поисках чьей-нибудь подсказки, но никто не соизволил помочь ему в трудную минуту. Во взглядах учеников читалось лишь немое сочувствие.

     – Почти понял.

     – Тогда повтори, что тебе потребуется сделать к следующему уроку? – мисс Лаффан вовсе не злилась. Наоборот, на её лице появилась приятная улыбка.

     – Прочитать книгу? – предположил мальчик.

     – Почти, – после такого ответа учительницы класс уже не мог сдерживаться и взорвался громким смехом.

     Это был полнейший провал. А главное, за ним наблюдала Эйприл. Она тоже смеялась. В данный момент Фрэнку больше всего на свете хотелось исчезнуть. Сделаться невидимым и убежать прочь.

     – Ладно, пошутили, и хватит, – объявила мисс Лаффан. Смех тут же прекратился. – Ровно через неделю каждый из вас подготовит сочинение на тему "За что я люблю осень".

     – А если я не люблю осень? – вмешался в разговор Каллен Аттли.

     – Тогда так и напиши: "За что я не люблю осень". Всем всё понятно?

     – Да! – почти хором ответили ученики.

* * *

     C тех пор, как старший брат Фрэнка переехал из родительского дома, отец и мать часто вспоминали о нём. Лоренс то, Лоренс это. А помнишь, как бедного мальчика укусила собака? А как он палкой убил змею, которая заползла к нам во двор? Большинства историй Фрэнк не знал, потому что на тот момент ещё не родился или был слишком мал, чтобы их помнить.

     Каждый вечер после ужина мать звонила сыну и выясняла, не устал ли он на работе, вовремя ли пообедал, как себя чувствует Шейла, не нужно ли им чего и всё в таком же духе. Зато после телефонного разговора всё внимание матери переключалось на Фрэнка. Вот и сегодня вечером она вошла в детскую, застав мальчика за письменным столом.

     – Я не помешаю? – предупредительно окликнула его женщина.

     – Нет, мам, – отвлёкся от выполнения домашнего задания Фрэнк.

     – Папа сказал, что Вудроу Джоунз уже перебрался в наш город, а его дочь пошла в твою школу.

     – Ты об Эйприл? – постарался говорить как можно равнодушнее мальчик.

     Мать кивнула.

     – Да, теперь она учится в моём классе.

     – Вот это новость! Вы уже познакомились?

     – Нет, а зачем? – мальчику не хотелось продолжать разговор в данном направлении, чтобы по случайности не расколоться. Родители не должны узнать о его любви к Эйприл, иначе они обязательно поведают о чувствах младшего сына отцу Эйприл, а тот, в свою очередь, расскажет дочери. Для них же это не всерьёз. Представляешь, Вудроу, твоя очаровательная дочурка нравится нашему Фрэнки! Забавно, правда?

     – Ты же спрашивал о ней, – удивилась такому ответу женщина.

     – Ничего я не спрашивал, – перешёл в оборону мальчик. – Девчонка как девчонка.

     – Ладно, я, пожалуй, пойду, не буду тебя больше отвлекать.

     Дверь в комнату закрылась, и Фрэнк облегчённо вздохнул. Он вытащил из-под тетради с сочинением рисунок, который едва успел спрятать, когда рядом с ним появилась мать. Вот бы она удивилась, если бы после их короткого диалога тот попался ей на глаза. На тетрадном листе красовались две фигуры – мальчика и девочки, – обведённые красной линией в форме сердца. Сверху оба были подписаны печатными буквами: ФРЭНК, ЭЙПРИЛ, а ниже значилось – ЛЮБОВЬ.

     Рисовать он начал в процессе работы над сочинением по поручению мисс Лаффан, вот только писать об осени у него ничего не получалось. Он вывел аккуратным почерком число, название "За что я люблю осень", отложил ручку в сторону и задумался.

     Я люблю осень за то, что она подарила мне встречу с тобой. Не годится.

     Я люблю осень за то, что она прервала нашу разлуку после счастливого мгновения, когда я впервые увидел тебя. Опять не так.

     Я люблю осень за то… Наверное, следовало бы сделать восторженное описание жёлтых листьев, тяжёлых свинцовых туч, проливных дождей, похожих на слёзы, но все мысли Фрэнка крутились вокруг Эйприл.

* * *

     Едва Фрэнк вошёл во двор школы, как ему на глаза попалась огромная надпись, от которой у него даже перехватило дыхание. Чья-то рука вывела мелом на стене всего три слова, но их смысл заставил содрогнуться от невиданной дерзости.

     НАШ ДИРЕКТОР – ПЕДИК.

     Ребята уже столпились вокруг анонимного послания и что-то бурно обсуждали, а Колтон, школьный фоторепортёр, делавший снимки всех мероприятий для стенгазеты, принёс свой фотоаппарат и дважды щёлкнул обидное заявление крупным и общим планом.

     – Разойдитесь! – на крыльце появилась миссис Причетт. – Немедленно разойдитесь!

     Ученики расступились, но уходить не спешили.