Из Парижа в Бразилию по суше

– Шестнадцатое сентября тысяча восемьсот семьдесят восьмого года!.. Шестнадцатое сентября… тысяча восемьсот семьдесят восьмого года!.. То есть я за одну ночь как бы прожил два года… – Он начал торопливо одеваться. – В общем, мне лишь приснилось, будто я совершил грандиозное путешествие. Я же по-прежнему – канцелярская крыса, которая вот-вот вспрыгнет сейчас на империал омнибуса, следующего до площади Пигаль, чтобы не опоздать в свою контору?.. Странствование вокруг света, арестантская колонна в Сибири, лагерь во льдах Хандыги, гостеприимный чум в стойбище чукчей, встреча с профессором Норденшельдом, схватка у островов Диомида, перелет на воздушном шаре через Аляску, золотые копи Карибу, братья-канадцы, Калифорния, полковник Батлер, знаменитый удар кулаком, Мексика, Панама, лепрозорий, Эквадор, Перу, капитан английского военного корабля, плавание по озеру Титикака, прибытие в Жаккари-Мирим и смертный бой, завершивший нашу одиссею, – неужели все это мне только пригрезилось?.. Нет, такого не может быть!.. И все же я на улице Дюрантен… А Женевьева, как всегда, приносит мне кофе с молоком именно в ту минуту, когда этот глупый инструмент, именуемый будильником, закончил наконец трезвонить… Но если то и в самом деле был сон, тогда почему же я помню все так отчетливо, в мельчайших деталях?.. Да и разве ощутил бы я, провалявшись всю ночь в кровати, тот заряд энергии, который буквально переполняет меня и может быть получен лишь тем, кто достаточно поболтался по морю и суше… Но факт остается фактом: сегодня у нас – шестнадцатое сентября…

– Тысяча восемьсот восьмидесятого года! – закончил за него хорошо знакомый голос, прозвучавший у бесшумно открывшейся двери. – Добрый день, путешественник! – продолжал весело Жюльен, пропуская вперед высокого старика с правильными чертами лица и великолепной выправкой, хотя и чувствовалось, что неимоверные страдания надломили его и посему он как бы нес на себе печать неизгладимой тоски. – Мне не нужно представлять вас друг другу: вы познакомились при столь драматических обстоятельствах, которых ни за что не забыть…

Жак с радостным криком бросился в объятия старца:

– Полковник Михайлов!.. Наш спаситель!.. Я и мечтать не смел о таком!.. Слава богу, вы свободны!.. Вы свободны!..

– Не совсем так: я ведь изгнанник, – ответил старик. – Свобода вдали от родины – это тюремное заключение, хотя и в облегченном варианте.

– А вы знаете, полковник, что Алексей?.. – произнес Жак, но закончить фразу не успел.

– Он перед вами! – воскликнул звонкий голос, и в комнату вошел молодой русский.

– О! – воскликнул Жак, ошалевший от счастья. – Вы тоже здесь! Я думал, вы в Карибу, и вдруг вижу вас перед собой… Как это здорово!.. Теперь не хватает только братьев-канадцев!

– Нет ничего невозможного, месье! И если вы хотите лицезреть людей, испытывающих дикий восторг от сознания того, что они ступили наконец на землю своих предков, то вот они – из плоти и крови!

Тяжелые шаги протопали по полу, и Жак, все более изумляясь, увидел всех трех Перро, цветущих, жизнерадостных, в новых костюмах, делавших их похожими на преуспевающих фермеров из Нижней Нормандии.

– Но ты созвал не всех наших друзей, – заметил Жюльену Жак, чье изумление сменилось вскоре бурной веселостью. – Не видно почему-то мистера Андерсона, буржуа из Нулато. Или он, может, прячется в данный момент в прихожей?

– Вот письмо, в котором он дал мне знать, что ледоход на Юконе задержался в этом году из-за ужасных морозов на целый месяц. И так как у него не было воздушного шара, он не смог, следуя твоему примеру, переправиться через реку. А иначе он тоже был бы вместе с нами. Что же касается капитана «Шотландии», то сэр Колин Кэмпбелл прислал телеграмму, в которой приносит извинения за то, что не может присутствовать на дьявольски роскошном обеде, который ты закатишь сегодня. Я только что получил ее из Австралии.

– Теперь мне все понятно! Вчера вечером ты воссоздал все, что предшествовало моему отъезду, но в противоположном порядке, ибо после обильной трапезы в «Английском кафе»… ты доставил меня не на вокзал, а ко мне на квартиру…

– Где тебя целых два года ждала верная гувернантка.

– Забавная шутка, сотворенная с помощью снотворного!.. Признаюсь, пробудившись, я испытал своего рода шок, когда представил вдруг, что я снова – канцелярская крыса! У меня голова пошла кругом, и я готов был отдать от огорчения Богу душу. К счастью, ты вовремя прибыл сюда с нашими друзьями – свидетелями того, что наше путешествие из Парижа в Бразилию по суше действительно состоялось!