Из Парижа в Бразилию

— Не совсем. Господин Жак Арно едет по своим делам, а я провожаю его, чтобы доставить удовольствие и себе, и — как я надеюсь — ему.

— Хитрая бестия! — пробормотал сквозь зубы капитан. — А простите за нескромность, — продолжал он вслух, — куда это вы оба изволите ехать?

— Извольте, капитан. Мы едем в Бразилию.

Капитан ожидал всего, но только не этого. Это уж был пассаж совершенно необыкновенный. В Бразилию — через Томск! Через Сибирь! Из Франции!

— В Бра… зи… лию! — насилу выговорил он, не будучи в силах скрыть свое чрезвычайное удивление. — В Бразилию через…

— Сибирь, — досказал за него белокурый француз. — Совершенно верно. Мы хотим проехать туда сухим путем. Конечно, по дороге нам встретится Берингов пролив, отделяющий Америку от Азии. Но ведь это безделица — всего пятьдесят верст каких-нибудь. Да и то мы рассчитываем переехать через него зимой, следовательно, по льду. Мой друг до безумия боится морской болезни. По этой причине мы и в Сибирь попали, в чем нисколько не раскаиваемся, так как имеем теперь случай познакомиться с вами, капитан.

Слова эти были сказаны с развязностью истинного парижанина и сопровождались самым галантным поклоном.

Капитан принял такое обращение за дерзкую насмешку над собой и вспылил не на шутку.

— Довольно, негодяи! — крикнул он. — Полно вам людей-то морочить. Туда же: Жюльен де Кленэ, Жак Арно… Нет-с, я вам лучше скажу: ты, называющий себя Жюльеном де-Кленэ, ты просто лишенный всех прав состояния дворянин Алексей Федоров Богданов, а твой товарищ — тоже лишенный всех прав отставной губернский секретарь Станислав Осипов Бережковский. Вы оба принадлежали к так называемой шайке червонных валетов, которые, как все помнят, не гнушались даже убийствами; вы были сосланы по суду на каторжные работы, с которых и бежали несколько месяцев тому назад. Да-с. Что, голубчики? Что, французы? Удалось вам меня провести?

Путешественники хотели протестовать, но капитан не дал им заговорить и продолжал:

— Теперь вас отведут в острог, а завтра утром отправят с прибывшею сейчас сюда партиею арестантов по этапу в Красноярск. Я сейчас напишу об этом отношение.

Глава II

В этапном доме. — Арестантский староста. — Старый знакомый. — Луч надежды. — Как французы попали в Сибирь.

Определим точнее время и место действия нашего рассказа.

Время — несколько лет тому назад {Напоминаем, что действие романа относится к 1885 году.}; место — Сибирь и большой тракт между Томском и Якутском.

Капитан Игумнов — старый служака, начальник этапной команды, сопровождавшей арестантов по Сибири к месту ссылки. Путь по Сибири длинен и труден, — обыкновенно партия арестантов совершает его в несколько месяцев. При всей строгости и бдительности охраны в пути часты побеги арестантов. До сих пор у капитана Игумнова они случались реже, чем у кого-либо, и вдруг, вскоре после выхода этапа из Томска, бежали два особо важных арестанта, приговоренных к усиленному режиму еще за первый побег с каторги, который они совершили спустя два года после начала отбывания срока. Тогда они были пойманы, осуждены вновь и сданы капитану Игумнову, причем ему было предписано принять относительно них особенно строгие меры. И вот они вновь бежали.

Но недолго им удалось погулять на воле. Не такой человек капитан Игумнов, чтобы его легко было провести. В конце концов беглецы опять-таки наскочили на него и попались в его руки. Размышляя подобным образом, капитан не понимал, что совершает ужасную ошибку. Да и мыслимо ли запомнить в лицо всех каторжников из такой огромной партии? Арестантский армяк всех уравнивает, все арестанты делаются похожими друг на друга. Но с другой стороны — представительная наружность подозреваемых? Эти длинные бороды, эти шубы… А их безукоризненный французский язык?.. Впрочем, это ничего не значит: ведь отыскиваемые арестанты из интеллигенции, принадлежали когда-то к хорошему обществу.

Правда, паспорта у них в совершенном порядке, даже подорожными они запаслись… И это ничего не доказывает: все можно очень легко подделать.

Одним словом, капитан Игумнов был искренне убежден, что задержанные им личности — именно те беглые, которых он страстно желал поскорее найти.

И вот путешественников отвели в этапный дом. Дорога из Томска в Якутск изобилует подобными острогами, в которых останавливаются в пути арестантские партии. Они называются также этапными домами. Из них один из самых больших и внушительных — Ишимский острог, тот самый, с которым пришлось так неожиданно познакомиться нашим путешественникам.

Тяжелые двери отворились и, жалобно проскрипев на заржавленных петлях, тяжело захлопнулись за арестованными.

Они очутились в просторном, но душном помещений, в котором на жестких нарах, а то и прямо на полу, спали вповалку арестанты.

С непривычки путешественникам сделалось дурно. Они оба пошатнулись на ногах и упали на первую попавшуюся койку.

Очнувшись, они увидели перед собою высокого, худого арестанта с длинною седою бородою и грустным интеллигентным лицом.