Из пережитого

   -- Не пустили, -- передразнил его Кудрявцев, -- ты должен был наперед это знать и принять свои меры, наложил бы полные карманы селедок, да и показал бы при них завхозу, это дескать назавтра нам образцы рыбы получены. Ну мало ли под каким соусом показать было можно! А ты сдрейфил, делегат выборный, и нас подвел! Приедут теперь англичане домой и станут всем очки втирать, дескать, у большевиков и в тюрьмах свининой кормят!

   -- Нет, как ловко они умеют обходить свои зловонные ямы и как умело показывают вывески, -- сказал Куренков, -- ниоткуда не подкопаешься. Невинные люди у них бандиты, которых к тому же кормят хорошей свининой, ишь ведь какая картинка-то для англичан оказана!

   -- И вся революция из такого обмана соткана, -- пояснил Паршин, -- жили люди и в меру сил и способностей интерес находили, а кучка прохвостов бунт учинила и всех хороших людей ошельмовала. Ну зачем бы нам с вами в тюрьме сидеть и по Сибири скитаться, а мы вот несем свой крест из-за этих шулеров!

   -- Оно, конечно, слово на месте, и правда неопровержимая, -- шутливо сказал Кулик, -- а только и нам эту правду нужно уметь так же искусно прятать и неправдой заменять, иначе и в Западную Сибирь не попадешь!..

   -- Нас Сибирью не запугаешь, -- демонстративно подчеркнул Кудрявцев, -- Сибирь земля русская, а работу и в

   335

   Сибири найдем! Там теперь только и спасение, а тут хуже Сибири, так тебя и затравят, как собаку шелудивую!

   -- Кто про Фому, а я опять про Ерему, -- вмешался снова Куренков, -- как все это ловко проделано. Буржуи, капиталисты, кто-то кого-то эксплуатировал, кто-то кого-то угнетал, и вдруг спасители: пять милиен ограбили и по тюрьмам и по ссылкам развеяли, остальных голодом морят и хлеб отнимают и этот грабеж и мор людей правдою окрестили.

   -- У людей -- не у зверей, у них все позволено, -- примиряюще сказал Паршин, -- звери имеют свои законы и пределы, а у людей их нет и сильный всегда задавит слабого!

   -- Нужно уметь лавировать, -- авторитетно сказал Кулик, -- иначе нам крышка, не обрадуешься, что и в Россию вернулся. Не всем теперь и родина мать!

   -- Не все такие актеры, как ты, а другой и рад бы солгать или притвориться, да ничего у него не выходит, -- засмеялся Куренков, -- заставь, к примеру, Митаева соврать -- он как дитя малое, не скоро и поймет, зачем тебе притворяться надо. Он имел полную возможность не признать, что у него ночевал офицер, участвовавший в грузинском восстании меньшевиков, а он с первого вопроса и признался!..

   -- Он поступил правильно, -- вставил Паршин, -- офицер попросил у него приюта, и он по своей вере не мог ему отказать, так как этого требовал его закон.

   -- А я бы не пустил самого Магомета и отрекся бы от него трижды, -- засмеялся Кулик, -- ты Закон-то Божий помни, а о жандармах тоже не забывай, Бог не то покарает, не то помилует, а уж чекисты наверное распнут!

   -- Вот за его чистосердечие они ему и припаяли десять лет, чтобы другим неповадно было правду говорить, -- вставил Куренков.

   -- Да, друзья мои, -- примирительно и задушевно сказал Посохин, -- если кто из нас и живым останется после этой тюрьмы, задача нам предстоит мудреная, надо быть мудрыми, как змии, и кроткими, как голуби, иначе так и придется от тюрьмы до тюрьмы ходить и по Сибири бродяжить; большевики жалеть не умеют, им человека загубить, что вошь задавить.

   -- Они бы и рады пожалеть, да нечем, -- вмешался полковник Николаев, -- и Бога и совесть у них Маркс украл, а вместо души палку сухую вставил, они теперь в своей морали, как скопцы кастрированы. Лютый народец!

   336

   -- Да, публика неприглядная, хотя и товарищи, -- согласился молчавший Андрей Андреич, -- пока я им был нужен, за мною ухаживали, а конкурент нашелся -- сейчас и в тюрьму, и в Соловки, ну как же иначе, нельзя же допустить, чтобы я без дела по Москве ходил да глаза мозолил: отмахнулись на пять лет и спокойны!

   -- Посидим у моря, подождем погоды, авось и разгуляется, -- виновато вставил Какунин.

   -- Разгуляется, -- передразнил Куренков, -- дожидайся! Пролопушил делегацию, не показал ей рыбы и мяса, так теперь и будем тухлятину есть, дожидайся новой делегации, не то пустят, не то нет!

   -- Во всем виноват Какунин, бейте его! -- шутливо крикнул Кудрявцев, ударяя его полотенцем, и.

   Несколько человек последовали примеру Кудрявцева и стали гоняться за Какуниным.

   -- Я буду Катаняну жаловаться -- это бунт против его власти, -- юмористически смешно крикнул Какунин, спрятавшись на койку под одеяло.

   -- Пока ты дождешься Катаняна, твой срок окончится, не дурак он, чтобы нам на глаза показываться, -- сказал презрительно Виго, -- он вот прошел по тюрьме, а тюрьма его и в глаза не видала. Теперь жди три года, когда американцы приедут, а один он по тюрьме не пойдет!

   -- Тебя что ли испугается? -- грубо оборвал Степанов, -- Что ты борец, так начальству и по тюрьме не ходить, так что ли? Поди, его десять кобелей сопровождают, и у каждого по три маузера!