Из первых уст…

Кадр из фильма «Д’Артаньян и три мушкетера». Режиссер Г. Юнгвальд-Хилькевич, 1979 г.

«Мушкетеров» крутили часто и поносили все больше и больше. Ругань набирала обороты. Мои соратники меня чуть попинали в своих интервью, мол, в картине много недостатков, но сниматься было хорошо… Каждый пытался, чтобы до конца не выглядеть предателем, все-таки где-то покривить личико. Кроме Риты. Вот она – настоящий мушкетер! Используя то, что ее обожали некоторые очень высокие начальники, она добилась возможности выступить в «Правде» со статьей, которая называлась «Не верю в провал талантливых», и прекратила этот собачий лай. Она написала про картину, про актеров, про меня восторженный отзыв, и после этого все развернулось в обратную сторону.

Г. Юнгвальд-Хилькевич

В кино бывает, что звезды словно сходятся, и рождается что-то очень живое, настоящее. Потом это проверяется временем. Такое кино не умирает. Следующие поколения вырастают и снова с восторгом смотрят «Трех мушкетеров». Все это было сделано на таком уровне лихости, на очень хорошем уровне мастерства людей на всех этапах работы. Слава богу, что интерес к «Мушкетерам» до сих пор сохранился. Я глубоко уважаю Юру еще и за то, что интересные предложения актеров он всегда принимал с радостью. И из того довольно-таки условного и посредственного сценария стала возникать настоящая мушкетерская жизнь. И может быть, Юра со мной не согласится, но я очень переживаю, что из-за этой словесной брани ему не дали сразу снять «Двадцать лет спустя». Он хотел сразу снимать – и «Двадцать лет спустя», и «Десять лет спустя». И это было бы сделано на очень высоком уровне. Но «Двадцать лет спустя» и другие продолжения сняты через годы, и потому видно, что мушкетеры выдохлись, нет в них уже того запала…

Актеры – птицы летучие, они не могут дружить домами, но вот эта дружба или товарищество, которое возникает на площадке, не забываются никогда. А особенно если партнерство сложилось и фильм получился. Кинематограф сегодня, как известно, связан с очень большими деньгами. В семидесятые годы все-таки легче было работать почти бесплатно. Потому что все было дешевле, мы были молодые и совершенно не замечали своего постоянного нищенства. Но сейчас кино для удовольствия делать невозможно или почти невозможно.

Конечно, дополнительные возможности открывает телевидение. Мы – имею в виду и себя, и своих коллег, связанных с телевидением, – своего рода счастливчики, получившие благодаря телевизионным фильмам небывалую аудиторию, причем не только русскую. Возможность работать в кинематографе имеют далеко не все, если вспомнить огромную армию периферийных актеров. Это настоящие подвижники сцены, которые каждый вечер завоевывают симпатию и любовь зрителей непосредственно в театральном зале. Но их хорошо знают только в каком-то определенном месте, в конкретном городе. А показался по телевидению – о тебе узнала вся страна! Тебя уже узнают, тебе доверяют. Я уверена, необходимо очень дорожить этим доверием. Ответственность, которую несет актер, я понимаю и с профессиональной точки зрения, и с точки зрения зрителя. Чем лучше, глубже, многограннее, неожиданнее играет актер, тем ярче высветится идея спектакля или фильма, а значит, и человек, сидящий у телевизора, не пожалеет своего потраченного времени. Быть может, он воскликнет: «Как здорово! Ну и молодцы!» И, возможно, какие-нибудь замечательные поступки совершит в своей жизни. Я знаю людей, которые, потрясенные искусством Ф. Раневской и Р. Плятта в телеспектакле «Дальше – тишина», начинали лучше относиться к своим пожилым родителям…

Иногда я пересматриваю по телевизору фильмы с моим участием, ведь их довольно часто повторяют. Кстати, могу сказать, что это повторение меня и спасло в каком-то смысле. Был довольно долгий период, когда я мысленно оставалась с теми, кто ушел из жизни и сейчас покоится на Ваганьково или в других краях… Поэтому частые показы телевизионных фильмов сохранили меня для народа. Каждое последующее поколение словно заново меня открывало.

На съемках к/ф «Санта Эсперанса». Режиссер С. Аларкон, 1980 г. Фото В. Кречета