Из песка и пепла

Однако эта надежда быстро подошла к концу, когда в каменоломне начались расстрелы. Люди ударились в слезы, и Анджело прибегнул к единственному способу облегчить их участь, который знал. Поразительно, но солдаты не велели ему заткнуться, когда он начал читать молитву, и не остановили, когда он двинулся вдоль ряда арестантов к тем, кому предстояло зайти в пещеры первыми. Запястья Анджело были связаны за спиной, поэтому он не мог осенить пленников крестным знамением, но дернул правой рукой, подразумевая этот жест.

Анджело спустился вместе со второй группой и, миновав лабиринт туннелей, оказался в огромной пещере. При этом он ни на секунду не переставал молиться, по мере сил совершая последние обряды и надеясь только, что Бог его простит и помилует души трехсот тридцати пяти человек, которые провожали его отчаянными взглядами. Его – падшего мужчину, который даже не хотел больше быть священником.

Пятерых пленников ставили на колени. Пятеро палачей прижимали дула винтовок им к затылкам. Щелкали пять курков. Пять человек падали. Еще пятерых ставили вплотную к груде мертвецов, только чтобы те спустя секунду разделили их участь. Анджело каждый раз ждал, что его вот-вот вытолкнут в центр и тоже поставят на колени, – и каждый раз его обходили стороной, позволяя продолжать молитвы за тех, кто умирал вокруг.

Двое – мальчик с отцом – встали бок о бок и погибли тоже бок о бок, рухнув на землю в неуклюжем объятии. Анджело заплакал, однако не прервал молитву и так и не закрыл глаза. Ему нужно было видеть, нужно было засвидетельствовать происходящее, пусть даже и на пороге собственной смерти. Этого требовала кровь невинных.

Расстрел занял многие часы. Когда груда трупов становилась слишком высокой, солдаты выстраивали другой ряд, а после того как пещера заполнялась до отказа, переходили в соседнюю. Анджело следовал за ними, не переставая благословлять идущих на смерть. Когда последний арестант упадет лицом на окровавленную гору смерти, найдется ли кто-то, кто разделит с ним его последние мгновения?

Ближе к концу наступил краткий перерыв, когда часть солдат перетаскивала тела, а часть отправилась по темным туннелям за новыми жертвами. Неожиданно Анджело пихнули в спину и начали подталкивать куда-то в сторону, а когда он уперся, схватили за веревку на запястьях и дернули настойчивей.

– Идемте, отец, – произнес голос над ухом, хотя Анджело не был уверен, действительно ли он прозвучал под сводами пещеры или только у него в голове.

В ушах звенело от сотен непрерывных выстрелов, против которых у него не было никакой защиты.

Почти полная потеря слуха усугубила и без того шаткое равновесие, и на очередном шаге Анджело споткнулся и упал. Чьи-то грубые ладони тут же вздернули его на ноги, и он поковылял дальше.

Неожиданно веревки на запястьях исчезли, и Анджело едва не вскрикнул от боли, когда в занемевшие конечности хлынула кровь. Твердая рука на плече тащила его все дальше по узкому туннелю, пока впереди не показался маленький треугольный просвет. Конвоир подтолкнул Анджело к отверстию в стене, и тот наконец выбрался наружу примерно в полусотне метров от главного входа, возле которого толпились испуганные арестанты. Здесь Анджело остановился и обернулся, не уверенный, чего от него ждут. Сейчас он находился на возвышении и отчетливо видел полукруг заляпанных кровью немцев в касках. Их сослуживцы, которым выпало охранять пленников, стояли, прислонившись к пустующим ныне грузовикам, курили и потягивали коньяк прямо из бутылок – не иначе как для храбрости. Анджело видел в пещере, как рвало некоторых офицеров; другие просто отказывались спускать курок. Командир отсылал их наружу или все же вынуждал стрелять. Большинство солдат были не так щепетильны. Когда Анджело выбрался из пещер, никто даже не повернул головы в его сторону, и неизвестный конвоир опять потянул его за руку, указывая на деревья невдалеке.

У солдата оказался приплюснутый нос, круглое лицо и покрасневшие веки. Анджело заметил, что его щеки усеивают брызги крови – маленькие багровые точки размером с булавочную головку, – которые придавали немцу нездоровый вид.

Он что-то говорил, и Анджело постарался сосредоточиться на движении губ. Все слова доносились до него словно сквозь шум воды, и он мимолетно задумался, вернется ли еще слух или это уже первая стадия умирания.

– Идите. Никто из нас не хочет убивать священника, – сказал солдат.

Затем снова подтолкнул Анджело и для верности указал направление пистолетом.

– Идите! – прорычал он, вплотную приблизив к Анджело лицо с лихорадочно блестящими глазами.