Из племени кедра

Чарымов вернулся домой, сел на крыльце. Его лихорадило. А деревенские ребятишки уже разнесли по всем избам новость: «Андрониха в петле раскапустилась».

Но хитрая старуха и не собиралась давиться. Она, правда, надернула петлю на шею, распустила слюни, высунула язык и хрипела загнанной лошадью. Было это после того, как ушел дед Чарымов. Андрониха заметила, что к ее дому бежит соседка Прасковья, жена шкипера с артельного паузка. Она-то и «спасла» жизнь старухе.

13

К вечеру на своей мотолодке вернулся в Улангай Андрей. Ему удалось с помощью рыбаков выловить мотор кошками на прогонных веревках. Ребятишки, как щурята, вечно снующие по берегу, тут же сообщили ему последнюю новость про Андрониху.

Когда соседка ушла, Андрониха, чувствуя себя спасенной, села у окна и принялась ждать деда Чарыма, который обещал пристрелить ее. Подпол был открыт, чтобы вовремя спрятаться.

«Занектарится водкой и впрямь пристрелит взлихоманными ручищами», – размышляла бабка, на всякий случай держа меж ног топор. Но неожиданно увидела идущего к ее дому Андрея в окружении целой ватаги ребятишек, тут же захлопнула подпол, спрятала топор, разорвала на себе кофточку и раскинулась на полу.

Андрей поднял бабку, усадил за стол, дал испить воды.

– Спасулечка мой ненаглядный, послал тебя ангел небесный. Ох, как меня изуродовал лихоимец Чарым… Печенки все отхлестал, дыхнуть не могу, нутро болит. Последнюю кофточку в лоскуты пустил…

– Придется тебе, бабушка, познакомиться с милицией… – не слушая ее причитаний, заявил Шаманов.

Но Андрониха, перебив Андрея, стала выкладывать свои обиды:

– Обязательно заявлю в милицию! Упеку этого ирода!

– Кого упекать собираешься? – удивился Андрей.

– Один у нас в деревне лиходей – Чарым. Это он меня в петлю запхнул… Шаманит-знахарит сам, так ничего! Кто Таньку Сухушину заманежил с носом? Он! Его, ясашную морду, судить надо… Не имеет он правов держать у себя струмент, каким зелье под кожу толкают…

– Хватит, бабушка. Жену Тукмаева вылечат. Но запомни, в следующий раз ты так легко не отделаешься…

– Да ты что шаперишься, аль вправду выживет?

– Чувствует она себя лучше.

– Ах ты, Чарым, каверзная душа, теперь берегись! Я присушу тебя на кладбище!

В доме Чарымовых в этот вечер ходили на цыпочках, но Андрея не могло бы сейчас разбудить и землетрясение.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Вечером возвращалась домой Мария Спиридоновна из школы. Близ магазина сделала несколько шагов к изгороди, уцепилась руками за жердь, и непослушные ноги подкосились… Подбежали женщины. Поздно. Ничем помочь не могли – отказало служить старой учительнице сердце. Неожиданно подкараулила смерть любимицу улангаевской детворы. Прибавился еще один могильный холмик на деревенском кладбище средь кедровника..Чтобы меньше бывать в осиротевшей избе, Костя целыми днями и вечерами работал на звероферме. Учил женщин ухаживать за соболями, рассказывал о повадках зверьков, о том, как нужно выращивать молодняк. Иногда пропадал Костя в столярной мастерской вместе с дедом Чарымовым – изготовлял соболиные клетки. Немало их потребуется в скором времени. Ведь скольким артельщикам раздали соболиных щенят! Всем понадобятся клетки для зверьков. Растут соболята быстро. В июне их уже отсадят от кормилиц. Осенью молодь оденется в шелковистое опушение, смолисто-черное и густое, и тогда трудно станет отличить щенят от взрослых соболей.

Размах у Александра Гулова взят на большое звероводческое хозяйство, и начало вроде бы неплохое. Но одну заминку не предвидел расторопный председатель – не дал банк денег на соболеводство. Планом не предусмотрено было.

– А чего мозги зря ломать? – сказал Костя, когда вечером пришел к нему Александр и стал выкладывать свои обиды на всю бумажную свистопляску и денежную волокиту.

– Звероводам платить надо, охотникам за отстрел и доставку лосиного мяса платить надо, рыбакам, ягодникам, заготовителям кедрового ореха… Деньги… Деньги… А где их брать?

– А ты, Саша, сочини письмо в министерство и отправь авиапочтой.

– Это не поможет. Если и разрешат, то лимит спустят только после нового года.

– Да, черт побери, тупик…

Говорил с Костей Александр, а сам, прищурив глаза, зорко смотрел на парня, словно намекал на что-то.

Сообразил, конечно, Костя, куда председатель гнет, но виду не показывал.

– Понимаю, Костя, на чужой каравай рот не разевай… Но все равно твои деньги лежат на сберкнижке и тратить ты их в ближайшее время не собираешься.

Задумался Костя. Молчит. Не глядит на друга.

– Ты, Костя, не обижайся. Я со своими артельными министрами договорился. Вернем деньги в скорости.

– Не дури. Тороплю я тебя, что ли? Лучше о другом подумаем. Лосиным мясом соболей не прокормишь. Проще закупить в колхозах выбракованных лошадей, подешевле. На лето пустим лошадиный табун в отгул… Вот и с мясом будет наша звероферма. Ледник у нас добротный. Набьем его с осени мясом, и тужить не придется.

– Правильно, Костя. Конина нам дешевле будет стоить…