Из племени кедра

– Пропал Кучум. Давно его нет в Улангае, – качает головой старуха.

Чуткие ноздри Юганы ловят запахи ароматного табака, одеколона и сапожного крема – запахи городских людей. Начальник нефтеразведки Югане понравился. Лицо смелое, глаза говорящие, и хороший дух от него идет. Нет на начальнике лишнего жира – очень крепкий мужик.

«Пошто он эвенкийскую трубку курит?» – задает себе вопрос Югана.

– Это подарок. Старик эвенок у меня был проводником в тундре, – поясняет Геннадий Яковлевич, перехватив любопытный взгляд старухи.

«Хороший начальник, – решает Югана. – С эвенками долго жил. Наш человек. Надо гостить…»

– Пойдем, Якорь, ко мне в дом, – приглашает старуха городского человека.

– Яковлевич мое отчество.

– Долго мне говорить… Называйся Якорем, – решительно возражает Югана.

Она усадила гостя за стол, положила перед ним кисет с махоркой: «Думай, кури. Собирай в кучу слова, которыми будешь пытать Югану».

– Можно тебе разоблокаться, – говорит старуха.

– Да-да, плащ я сниму…

– Югана пойдет к Сельпихе. Бутылку промышлять.

Вернулась хозяйка домой быстро. Поставила на стол запыленную бутылку ликера.

– Весь белый винка кончали. За зиму съели водку-спирт. Остался в Сельпихе только краснопрутник, – так Югана называла все настойки и вина. – Да еще в горелых бутылках, которое шипит, стреляет, а мозги не берет. Шипанское…

– Шампанское, – улыбаясь повторяет Геннадий Яковлевич.

– Оно есть. Мыльная пена, – пренебрежительно заключает Югана.

– Ты, бабушка, одна живешь?

– Тамилка в Медвежьем Мысе, кзамен отдает большой музыкальной школе.

Выпит сладкий ликер, ушла пустая бутылка под стол. Разговоров не было. Гость с дороги – язык немой. Отдохнет гость, сам скажет, зачем ему Югана понадобилась. Почет-радость делал начальник старухе, став ее гостем.

– Бабушка, вы очень много кочевали по юганской тундре?

– У бродячих оленей меньше троп позади, чем у Юганы!

– Илья мне рассказывал один случай…

– Жизнь много разных случаев давала. Какой Якорю нужен?

– О Мертвом озере.

– Пошто не знать Мертвое озеро? Знаю.

Рассказала Югана Геннадию Яковлевичу, что была она там, на озере, молодой. Лицо было без морщин, словно кожа на тугом бубне.

Остановились тогда эвенки из племени Кедра у Мертвого озера. Чернотропная осень стояла. На кедровую шишку урожай крепкий выпал – густо задержалась белка в тайге возле озера. Еды много наготовила на зиму. Вода в ту осень в озере испортилась. Дух болот напустил отраву. Рыба пропала. Утки, гуси стороной обходили Мертвое озеро. Видела Югана и другие эвенки, как утром из воды вырвался большой голубой дух Болот. Заплескалось озеро. Ударили волны в берег, а ветра не было. Страх как боязно всем стало. Эвенки быстро откочевали в другой урман… Больше люди из племени Кедра никогда не приходили к озеру, где живет дух Болот.

– Вот, Югана, карта. Не сможешь ли отыскать здесь то озеро?..

Югане не хочется обижать гостя-начальника. Она пододвигает к себе карту, долго смотрит, думает, и говорит наконец:

– Следов много. Все маленькие. Глаза не видят. Я сама буду рисовать тебе карту…

Югана взяла из рук Геннадия Яковлевича красный карандаш и на обратной стороне карты стала чертить извилистые линии.

– Вы мне рассказывайте, что значит каждая линия, – просит Геннадий Яковлевич.

– Глаза твои видят, как не понять? Это Оглат. Вот Илюшкина избушка. Дальше спит Шайтаново болото…

2

Дом Андронихи стоит на отшибе. Сразу за огородом начинается заболоченная низина, которая, минуя кладбищенский бугор, уходит в сосновые леса. Из окна сметила Андрониха председателя артели с каким-то важным, не деревенским мужиком. Стояли они и разговаривали. Незнакомец вдоль низины махнул рукой, что тебе улицу прорубил. Другой ладонью повел – снял под корень лес. Не усидеть дома Андронихе. Любопытно. Вдруг ее сселять с насиженного места решили? Мигом предлог-заделье надумала, как ей невзначай с мужиками встретиться. Вывела Андрониха из пригона телушку – цоб-цобэ! – и погнала за свой огород пастись.

Поравнялась с мужиками. Не пожалела спины в поклоне – в пояснице что-то хрустнуло, от живота под сердце кольнуло…

– Шуронька, – обратилась она ласково к председателю. – Никак мой огород-усадьбу урезать пришли? А я его всю жизнь удобряла-навозила… Весь супесь на чернозем переделала.

– Нет, бабушка, – посмеиваясь, отвечает Гулов, – никакого уреза твоей усадьбы не будет, а сосед появится… Можешь с ним познакомиться.

– Слава богу, наконец-то! – так и засияла Андрониха, будто всю жизнь ждала такого соседа. – Ведь все одиночила на отшибе. Скукота…

– Теперь у тебя самое бойкое место станет, – двусмысленно говорил Гулов.

– С чего это? – уловив загадку в голосе председателя и сразу переменив тон, спросила испуганная Андрониха.

– На этой низине выстроим поселок буровиков, – пояснил Геннадий Яковлевич. – Отгрохаем ремонтные мастерские, баню, пекарню, электростанцию…

– О, господи, чо вытворять они удумали! – уже злобно зашлась бабка.

– Как раз кстати ты, бабка, подошла, – не обращая на ее возглас внимания, начинает Александр деловито.

«Говорь, Шуронька», – глазами просит Андрониха.

– На квартиру жильца пустишь?