Из-под самана

Однажды, встретив на территории лагеря Пирджана и Джумабая, эсэсовец остановился.

— А, цыгане! — И хлестнул каждого хлыстом по лицу.

Пирджан и Джумабай побежали прочь, однако эсе-совец окриком остановил их и велел подойти поближе.

— Почему не попросили извинения, черные свиньи?— играя хлыстом, угрожающе спросил эсэсовец. — Ну-ка, спляшите по-цыгански!

— Мы не умеем плясать по-цыгански, — тихим голосом проговорил Джумабай.

— Отвертеться хотите!

Офицер-эсэсовец взял у недалеко стоящего солдата плеть и принялся их хлестать.

Не выдержав острой боли, Пирджан и Джумабай зашевелили руками и стали припрыгивать. Это был их танец.

Эсэсовец вконец разозлился. Он вытащил пистолет и пригрозил пленным:

— Если не будете плясать как следует, я вас расстреляю!

Увидев направленный на них пистолет, Джумабай и Пирджан застыли на месте.

В это мгновение к ним подошел смуглый офицер в немецкой форме. Рядом с ним находился заместитель коменданта лагеря.

Смуглый офицер торопливо шагнул к пленным и, по очереди подавая им руку, поздоровался:

— Эссалам-алейкум! Эссалам-алейкум!

Услышав приветствие столь вовремя подоспевшего офицера, оба облегченно вздохнули.

Надсмотрщик, помахивая хлыстом, удалился.

— Я вас беру под свою опеку. Следуйте за мной, — быстро проговорил офицер и, повернувшись, что-то шепнул заместителю коменданта лагеря.

Вконец обессиленные только что происшедшим, Джумабай и Пирджан молча последовали за ним. На ходу офицер произнес:

— Ребята, я уезжаю. Вероятно, скоро с вами не встречусь. Думаю, вам ясно, что я спас вас от смерти. Теперь я переговорю где нужно, и вас вскоре вызовут.

Не обращая внимания на реакцию Джумабая и Пирджана, офицер снова пожал руки обоим со словами:

— До свиданья, друзья!

* * *

На территории лагеря стоял особняком небольшой финский домик. В одной из его комнат на кроватях крепко спали Джумабай и Пирджан.

Утром, проснувшись и чувствуя себя отдохнувшими, они начали тихо переговариваться.

— Ну и влипли! По-моему, мы попали в еще худшее положение,—проворчал Пирджан.

— Почему так думаешь?

— Ты что, не понимаешь, что тебя сюда привели не в гости к теще?

— Тихо, не паникуй. Что пользы от этого? Давай все обдумаем, сделаем выводы и будем действовать соответственно.

Их разговор был прерван немецким солдатом, принесшим два старых мешка. Бросив каждому по мешку, он приказал немедленно переодеться: в каждом мешке лежал комплект старой поношенной одежды.

Пирджан, рассмотрев свою, сел на кровати и насмешливо спросил Джумабая:

— Тебе хоть дали новую?

— Пока заплаток не видно.

— Это, наверно, одежда таких же бедняг, как мы. Или с убитых.

Немец, заложив руки за спину, прохаживался по комнате. Не понимая их туркменского, он злобно крикнул:

— Быстрей одевайтесь, свиньи, не то шкуру спущу!

Джумабай и Пирджан быстро переоделись.

Одежда Пирджана оказалась ему слишком большой, а Джумабаю — тесной. Это выглядело смешно и, поглядев друг на друга, они невольно рассмеялись.

Их смех взорвал немца, и он стал снова угрожать.

— Хватит, брат, — сказал Джумабай. — Значит, судьба у нас такая горькая. Раньше мы были солдатами своей Родины, а теперь фашисты превратили нас в клоунов.

Немец повел Джумабая и Пирджана. Их путь пересек несколько ограждений с колючей проволокой. На площадке, окруженной каменными стенами, они остановились. Дверь, ведущая сюда, охранялась часовым.

Здесь, кроме них, уже находились несколько пленных, одетых как Джумабай и Пирджан, вооруженные автоматами немецкие солдаты, офицер гестапо в черной форме.

Офицер сидел на стуле и курил.

Вслед за Джумабаем и Пирджаном подошли врачи и переводчик. Врачи немедленно приступили к осмотру заключенных, переходивших в так называемый «легион».

Все было в порядке, но когда дошла очередь до Пирджана, поднялся шум. Дело в том, что, осматривая Пирджана, врач с длинным, худым, бескровным лицом, шлепая его по щекам, сжал обе скулы, чтобы Пирджан открыл рот. В эту минуту Пирджан вспомнил, как он перед призывом на военную службу продавал осла на базаре. И точно так покупатель, осматривая осла с головы до хвоста, с силой открыл животному пасть, чтобы увидеть зубы. Это воспоминание заставило Пирджана передернуться, он отступил назад и ударил врача по руке:

— Я же не осел для продажи!

— Эй!

Дремавший на стуле гестаповец вскинулся, к нему подбежал тощий, как жердь, переводчик и перевел то, что сказал Пирджан.

Гестаповец поднялся и, ядовито улыбаясь, направился к Пирджану, повторяя на ходу:

— Очень хорошо!

Пирджан, вытирая ладонью лоб, улыбнулся. Он подумал, что гестаповцу понравилась его выходка.

Продолжая улыбаться, гестаповец протянул Пирджану правую руку. Пирджан вопросительно посмотрел на переводчика. Тот сделал знак — «поздоровайся!» Но как только Пирджан протянул руку, гестаповец левым кулаком ударил его в подбородок. Пирджан упал и потерял сознание.

Гестаповец взглянул на тех, кто стоял вокруг, наблюдая за его действиями, затем взял у врача спирт и вытер им руки. Оживившись, проговорил:

— Сейчас я проверю храбрость этих туркмен' Солдаты «легиона» должны быть смелыми. Ну-ка, приведите тех, которых собираются отправить на тот свет.