Из ряда вон

Лиам Мак-Магон зашел за ним через несколько минут — он явно приводил себя в порядок после боя. Гай смотрел на старого клирика по-новому: одно дело — отцовские воспоминания, другое — пережить этот ураган на своей шкуре. Так его еще не метелили ни разу в жизни, и как только на ногах устоял? С удовлетворением отметил расплывающуюся на скуле клирика кляксу здоровенного синяка.

— А всё-таки я вас достал! — кивнул он.

— Ты — настоящий уникум, Гай. Как там говорят? Полуконь-полукрокодил? Можешь гордиться — ты достал меня не один, а три раза. Чуть не прибил старика! — протянул руку для рукопожатия Мак-Магон.

— Тоже мне — старик! Вы меня здорово отдубасили, куда там тем парням с палками… — ладонь гэла была сухой и крепкой, а рукопожатие напоминало гидравлические тиски.

— Пойдем уже, Совет старейшин ждет. Может просвятишь меня, что у тебя за история? — они снова шли по коридорам и звук шагов отражался от каменных стен Тринити-кафедрал.

— Если в двух словах — на Гронингене насильно чипируют людей.

— О-о-о-о… — понимающе кивнул Лиам.

* * *

Совет старейшин под председательством риалора Куллана, который сменил архиепископские одеяния на черное полупальто, заседал прямо в соборе. Полукругом здесь установили тринадцать курульных кресел, на которых разместились члены совета — убеленные сединами крепкие старики.

Осанка, жилистые руки, цепкие взгляды — не все из них, кстати, сверкали зеленью. Эти мужчины явно многое повидали и многое пережили, их наделили правом вершить судьбу планеты, и они делали это — в соответствии с законами Божьими и человеческими, и по своему собственному разумению.

Скамьи собора, хоры, порталы и пределы — всё было полно людьми в черном. Тысячи клириков, свободных от текущих заданий и находящиеся в окрестностях Тринити-кафедрал собрались на Совет — послушать, что скажет Гай Джедидайя Кормак, блудный сын, который прибыл на Атенрай и прошел инициацию так, что об этом гудела вся планета.

— Именем Господа, объявляю заседание Совета старешин открытым, — встав, произнес Куллан. — Сегодня у нас один вопрос на повестке — заявление клирика Гая Джедидайи Кормака, его величества монарха Ярра и системы Суатоллы!

Собор загудел. А Гай отметил, что «клирик» прозвучало раньше чем «величество». Риалор заранее расставил приоритеты… Впрочем — это не главное. Он встал со своего места, повернулся сначала к Совету, отвесил почтительный, но сдержанный поклон, потом — так же поприветствовал собравшихся клириков.

— Почтенный Совет, ваше преосвященство, уважаемые братья-клирики… Я не очень-то знаком с церемониалом, и, надеюсь что своей простой речью не оскорблю ваши чувства, и ваш слух… Но дело, с которым я прибыл на Атенрай и ради которого решился пройти все положенные клирику испытания, чтобы иметь возможность говорить здесь, с вами напрямую, лицом к лицу — это дело вопиющее, отвратительное и требующее немедленной и жесткой реакции. Речь пойдет о Гронингене и его правителе — Элдрике Баасе…

Тут клирики снова загудели — им был знаком этот персонаж, и симпатии к его режиму они явно не испытывали. Чего стоили, например, налоги на проповеди, которые зависели от количества слов в речи священнослужителя? Или обязательная видеофиксация происходящего внутри церквей и молитвенных домов — независимо от религии? Гай поднял руку, призывая к тишине. Гэлы — народ шебутной, но момент чувствуют, и потому он скоро снова смог заговорить: