Из рода Свирх. Дикарка (СИ)

Фееб психанул ещё сильнее, чем после разговора с моим отцом. Наверняка надеялся, что уж этого Главу рода получится уговорить. Помню, как он пришёл ко мне. Никогда прежде я таким его не видела: в глазах отчаяние, рот злобно оскален. Мне даже показалось, он что-нибудь с собой сделает. Пусть не станет оружейником, но и в селении не останется. Я успокаивала его разговорами и любовью, незаметно подсыпала порошок сон-травы в брагу, которую он пил. Сон-трава не подвела: Фееб стал постепенно успокаиваться, а потом вовсе уронил голову на руки и захрапел. Только стул перед этим успел разбить об стену. Ну да стул — не голова, уже починили. После того Фееб впал в мрачную тоску, перестал ходить на дружеские попойки. Да и с охоты всё чаще возвращался с пустыми руками. Старики качали головами и крутили седые усы.

«Эх, пропадёт парень», — вздыхали одни.

«Перебесится и успокоится», — возражали другие.

Фееб в самом деле со временем успокоился, и я думала, что он оставил мысли о переселении. И вот опять!

— Фееб, мы ведь уже всё решили! — раздражённо бросила я, натянула рукава халата, плотно запахнула его и хотела встать, но кохаи удержал меня за плечи.

— Маара, послушай, теперь все иначе, — сказал он. — Посмотри, что у меня есть... Что у нас есть!

Отпустив меня, он достал из-за пазухи холщовый, туго набитый мешочек. Торопливо, вспотевшими пальцами развязал тесёмку, и я едва успела подставить ладонь: из мешочка высыпались несколько блестящих жёлтых монет. Я в испуге перевернула ладонь, и монеты упали на шкуры.

— Откуда они у тебя? — шёпотом спросила я, всматриваясь в лицо Фееба.

— Заработал, — сказал он, недовольно собрал монеты, сунул обратно в мешочек, затянул тесёмку и спрятал за пазуху.

— Где ты мог столько заработать? Ты... — я запнулась, потом через силу договорила: — Кого-то ограбил?

— Почему сразу ограбил? — вновь окрысился Фееб. — Просто оказался кое-кому очень полезен.

— Кому?! В чём?!

— Не важно. И, знаешь, другая бы на твоём месте просто порадовалась и стала собираться в дорогу. А ты всё чем-то недовольна.

Я в растерянности молчала. Фееб сегодня был не похож сам на себя. В нём появилось что-то опасное и злобно-весёлое. И нравилось оно мне ещё меньше, чем прежнее отчаяние. Будь я зверем, уже вздыбила бы шерсть на загривке.

— Как ты не понимаешь: тебе нельзя здесь оставаться! — неожиданно сказал он. — Глава рода пытается от тебя избавиться.

— Почему? — опешила я.

— Ты мешаешь ему, это же очевидно. Он чувствует в тебе опасность.

Я горько усмехнулась:

— Чепуха! Кто я в сравнении с ним? Его выбрали на сходе.

— Но были те, кто голосовал за тебя, — заметил Фееб.

Я молчала, обдумывая его слова. В них определённо был смысл.

— И как, по-твоему, Глава рода пытается от меня избавиться? — тихо спросила я.

— Я думаю, Лес не давал тебе такого сильного испытания, — угрюмо ответил Фееб. — Это подстроил Глава рода. Он хотел, чтобы ты покинула селение. Если бы за тебя не вступились люди, ты бы уже сегодня ушла.

Сердце сделало рывок и часто забилось о рёбра. Это было похоже на правду.

— Но каким образом он мог подстроить? — спросила я с запинкой. — На испытании были только я и Лес.

— Может, опоил тебя чем-нибудь и поэтому тебе привиделось всё случившееся. Ты же пила после Раалы?

— Да.

Я вспомнила странный горький вкус напитка от которого горло словно сжала невидимая рука. Подумала, что надо будет спросить у Раалы, каким был вкус сиропа, который пила она.

— Он почти согласился дать мне ещё один шанс пройти испытание, — тихо произнесла я.

Фееб покачал головой:

— Ты вновь его не пройдёшь.

Видя, что я совсем потерялась, Фееб смягчился, провёл ладонями по моему лицу, словно убирал прилипшие волосы.

— Уедем в Будру! — ласково сказал он. — С этим (он похлопал себя по карману, где лежали монеты) мы там не пропадём. Поверь мне, тебе там понравится! Едва ты попадёшь в Будру, как начнёшь судить обо всём иначе. Там совсем другая жизнь и люди совсем другие. Свободные, смелые, богатые. Они красиво одеваются, красиво говорят.

Я ни разу не выезжала из Леса и жгуче завидовала Раале, которая хотя бы иногда выбиралась в Сеншай для покупки снадобий для лекарств. Я упрашивала отца отпустить меня с подругой, но он так ни разу и не отпустил.

Сейчас, слушая Фееба, мне захотелось увидеть всё своими глазами. Съездить в Будру на денёк или два, пожить другой жизнью и вернуться домой. Вот только Фееб звал меня не на день или два, а навсегда.

— Но что я буду делать в Будре? — спросила я. — Чем займусь? В Лесу я на своём месте, знаю, что со мной будет дальше, а там всё чужое, незнакомое!

— Там ты будешь моей женой и матерью наших детей, — ответил он.

Я смущённо улыбнулась. Фееб обнял меня за плечи.

— Поехали сегодня! — шепнул он.

Покинуть род так сразу, без благословения? Это немыслимо, дико.

— Фееб, неужели тебя совсем ничего здесь не держит? — спросила я, глядя на него в замешательстве.

— Меня держишь только ты, кохаи!