Из серии «Зеркала». Книга I. «Лишние люди» (ред. 2)

Не жалей меня. Я не нуждаюсь в жалости. Когда я встретил Ли, я не был жертвой. Повзрослев, я сам водил ему мальчиков, чистеньких, неиспорченных, падких на интерес, крутые аэромобили, новые знакомства, деньги. Между нами никогда не было настоящего принуждения: только спрос и предложение, – этим он меня и подкупил. А знаешь, почему он меня так привечает? Почему подарил яхту? Пусть временно, но яхту…Да, представь себе, я не раз ходил с ним под парусом – с ним! – а не с тобой, хотя у тебя целый круизный лайнер… «Сейчас не время?» А будет ли ЭТО время? Я не могу больше ждать. «Я подлец?» Подставляю людей под шантаж? Ты бы знал, сколько среди них отцов почтенных семей, и ты говоришь мне о морали?! Я аморален,– и что?.. Теперь мне не жить?.. Не дождешься».

Репетиции не удавались. Какого черта!.. Он разыгрывал эти монологи с отцом у себя в голове раз за разом, пытаясь встретиться с Джоном взглядом, но тот не смотрел на него, только водил раз в неделю сдавать тест. Это было смешно. Джимми и представить себе не мог, что может быть МАЛ МАЛА МЕНЬШЕ.

Он задыхался в этом чистом, чужом для него доме, исчезал, таял, КАК МАТЬ. Но он был сильнее ее.

Он вытащил ее из ванны, донес на руках до машины, умирающую! – он видел это по ее глазам, – но не сломался.

«И тебя не смущает, что я использую тебя? Купил, как простую вещь?» – как-то решил проверить его Ли.

«По правде сказать, для меня это было лучшим приобретением», – откупился от него полуправдой Джимми.

Он не сломался. Ни пять лет назад, ни три года, а ведь у него были причины, хоть отбавляй. Теперь причин не было, был просто синдром, «отходняк», как говорят спортсмены, получившие травму во время игры. Пока силен азарт, ты продолжаешь бежать, не чувствуя боли, через «не могу», а потом, когда все успокоится, когда тренер похлопает тебя по плечу и скажет «молодец!», когда ты остаешься один на один с раздевалкой и перебинтованной ногой или головой, – тогда ты и скисаешь, ломаешься, поддаешься страху, который потом сложно победить, которого будешь пугаться, выходя на поле.

– Читайте, сопляки, про великих спортсменов, – приказывал им Бред. – На будущее, чтобы не думали, что до вас никого не было. БЫЛИ ЛЮДИ!.. Учитесь!

Джимми переживал нечто подобное. Чистые простыни, своя комната, экономка. Он словно вернулся в прошлое, ставшее сказкой.

Но он вырос, а сказка осталась прежней, – и он больше не мог примерить ее на себя. Было тесно в плечах, в груди, не вязалось с мыслями, НЕ РАДОВАЛО. Он никогда не думал, что будет приходить в бар к Ли днем, чтобы поспать. Ему спалось только там. А потом Ли «подарил» ему яхту, и все решилось само собой.

Пора была готовиться к выпускным экзаменам. Положительное решение суда уже два дня было у Джимми в кармане, и теперь ему было все равно, что подумает или скажет ему отец.

А тот ничего и не говорил.

Как всегда…

Глава четырнадцатая. У Бога больше правды, чем ты думаешь…

1-

Возмутительная выходка сына, его бессовестность и лицемерное извинение не были последней каплей, переполнившей терпение Джона, наоборот, он почувствовал если не подъем, то облегчение: непонятная, затянувшаяся в своей безысходности ситуация начала рассеиваться, получив вполне определенное название: «зависимость». ВСЕ ВСТАВАЛО НА СВОИ МЕСТА.

Джон понял, почему интуитивно так мало проводил время с сыном, почему не говорил с ним о матери, их семье. Прошлое было предметом раскола с того самого момента, как он ушел от Лили, раскола не пережитого, болезненного, не осмысленного до конца. Будучи взрослым, он должен был взять эту задачу на себя, и Джон дал себе слово поговорить с Джимми, как только закончит проект, а сын сдаст экзамены.

Джон не хотел срывать сына с дистанции, дал ему передышку. Лили окончательно растрепала нервы парню, открыла дорогу наркотикам.

Но такого он не ожидал.

2

После работы он иногда прогуливался возле яхтенного клуба, подумывал, не купить ли ему какую-нибудь маленькую красавицу, но содержание стоило дорого, а была еще аренда причала: гидротехники просили немалые деньги за то, чтобы держать в узде целое море.

Джон шел не торопясь вдоль приглушенных огней набережной, когда увидел Джимми, заворачивающего за угол в полумрак.

Сердце Джона дрогнуло и упало, – и он пошел следом. Сын не оборачивался, шел деловито, легко ориентируясь в едва различимых при свете тусклых фонарей поворотах, подошел к чьей-то калитке, постучал. Джон замер, притаившись, боясь выдать себя.