Из стали и пламени

Говорят, он пал от руки одного из первых праведных отцов. Чтобы притащить тушу в Орден, пришлось разрубить ее на сотни кусков, потом пропитать каждый заговоренным настоем, который укрепил их, словно лезвия дайгеноров, и заново сшить воедино.

Каждый год новичков отводят к этому чучелу, чтобы они могли изучить врага. Увидеть его истинные размеры. Оценить их. Самые дерзкие даже кидались в атаку со слепышами наперевес. Я и сама была одной из таких. Но сейчас сердце почему-то щемит.

Мы обогнули рабочие пристройки, вошли в огромный крытый загон, плотно притворили двери. В темноте дети испуганно замолчали. Сбились в стайку, словно мышата, прижались ко мне. Айкир тем временем на ощупь дошел до первой лампы, зажег ее. Потом еще одну. И еще.

Постепенно из темноты выплыла огромная морда. Некоторые дети завизжали, другие кинулись мне за спину. Я же стояла не шевелясь и смотрела на чешую чудовища. Алую.

Сердце уже не щемило – его будто драли острыми когтями. Кажется, я даже слышала глухие удары, с которыми оторванные куски падали вниз. Горло сдавило.

Я глядела на алого ящера и задыхалась. Беззвучно шевелила губами, не способная сделать глоток воздуха. Дрожала, будто от мороза. И… плакала?

– Кинара?

Айкир зажег последнюю лампу и повернулся ко мне.

Я вздрогнула. Вынырнула из оцепенения, силой заставила себя улыбнуться.

– Прости, я ненадолго выйду.

Не дожидаясь разрешения, выскочила из загона и даже успела сделать с полдюжины шагов. Потом меня схватили за руку.

Глава 20

Рывок – и я оказалась лицом к лицу с Айкиром.

– Что происходит? – требовательно спросил он. – Что с тобой творится?

– Ничего.

– Ничего? – В его голосе зазвучало раздражение. – А это тоже ничего?

Он коснулся моей щеки, царапнул кожу шершавыми пальцами. Отнял руку и развернул ее так, чтобы я увидела влагу на огрубевших подушечках.

– Это от ветра, – солгала я, не дрогнув.

Скрестила руки на груди и заломила бровь, без слов давая понять, что больше ничего пояснять не стану. Держалась уверенно, твердо. Так, чтобы Айкир не увидел ни тени моих истинных эмоций. Не понял, как меня скручивает от боли и до сих пор потряхивает от увиденного. Чтобы не догадался, насколько я испугалась. Не дракона. За дракона.

Однако Айкир не купился на ложь. Крылья его носа затрепетали от участившегося дыхания. Во взгляде полыхнула злость.

– Хватит лгать, Кинара.

Я фыркнула и ответила, копируя его тон:

– Хватит искать тайну там, где ее нет.

Развернулась, собираясь уйти, но Айкир вновь поймал меня за запястье.

– Нет? Я так не думаю. – Свободной рукой он коснулся моих волос. – Детали выдают тебя. Возможно, ты сама не понимаешь насколько.

Я дернулась, сильнее сжала рукоятку слепыша, готовая воспользоваться им, если придется.

– Отпусти, – процедила глухо.

– Что с тобой случилось в горах? – спросил он, будто не услышав моего требования.

– Тебя это не касается!

Я снова дернулась, на этот раз сильнее. Но Айкир держал крепко.

– Касается, Кинара! Тогда я пошел за соколом, чтобы найти тебя и защитить, если понадобится. Сейчас я хочу того же.

– Зачем? Все эти годы ты только вредил мне! С чего вдруг такие перемены?

– Дразнить тебя и потерять – не одно и то же! – выкрикнул он.

Тишина, обрушившаяся следом, показалась оглушающей. Мы оба замерли, осознавая только что сказанное. Потом я скривилась:

– Удивительно слышать эти слова от человека, подсыпавшего мне листья туманника накануне первого испытания.

Айкир дернулся, как от пощечины. Секунды три не шевелился, затем отпустил мое запястье. Заговорить больше не пытался. Я отступила. Криво усмехнулась, чувствуя во рту кислый привкус разочарования, развернулась и зашагала прочь.

Все эти годы я не знала наверняка, лишь догадывалась, что сорвалась со скалы не только из-за своей неловкости. До сих пор помню, как Айкир подошел ко мне за завтраком. Как насмехался над рыжей, возомнившей себя охотницей. Как его дружки возникли у меня за спиной, заставив отвлечься. И как удивительно легко они все отступили.

Уже после, карабкаясь по скале, я почувствовала, что зрение туманится. Не настолько, чтобы сдаться и повернуть назад, но достаточно, чтобы перестать различать мелкие детали. Наверное, все же стоило отступить. Но желание доказать отцам и самой себе, что я достойна, сыграло против меня.

Пальцы невольно метнулись к шрамам на ребрах. Через одежду их не почувствуешь, но мне это и не нужно – я помню расположение каждого.

Раньше я не знала, правда ли Айкир подсыпал мне туманника, лишь догадывалась. Теперь же получила этому подтверждение.

Шрамы на теле, шрамы на душе… оставив на мне столько отметин, Айкир вдруг решил встать на мою сторону? Не верю.

Я шла, сжимая и разжимая кулаки. Напряжение носилось по телу, словно метель по горам. Тревога в душе крепла. Не из-за Айкира – из-за меня самой. Все эти видения, страхи, чувства, не поддающиеся объяснению… Уверена: это связано с драконами. Пока не знаю как, но я обязана во всем разобраться. Причем до того, как отец Мадек решит провести очищение травами. Невозможно предугадать, что я выкрикну во время ритуала. Нужно подготовиться.