Из свитков Клио

– Там, где и договаривались. Они ждут твоего сигнала.

– Ну, с богом. Начинаем.

Бородач-подеста проводил взглядом людей в тёмных плащах. Один за другим они исчезали в тумане. А ему оставалось лишь молиться, чтобы всё прошло, как запланировали. Вскоре вернувшиеся вестовые доложили, что Савиола бесшумно разоружил часовых на площади Святого Петра. В это же время отряд под командованием старшего сына подеста Гвидо заблокировал в казармах всех ломбардцев, верных Ринальдо. Бонакольси остался в своём дворце лишь с горсткой телохранителей. И в тот момент, когда налетевший с севера ветер начал разгонять белую пелену, на площадь вступила конная сотня из Вероны под командованием кондотьера Кастельбарко. Подеста Луиджи Гонзага шумно выдохнул. Дело осталось за малым – во что бы то ни стало захватить городского капитана, Ринальдо Бонакольси. Живым или мёртвым. И второе – предпочтительнее.

В суматохе Бонакольси попытался сбежать. Когда Ринальдо, без оружия и полуодетый, хотел выскользнуть из дворца на своём гнедом, капитана нагнал Альберто Савиола. Два беспощадно точных удара мечом – и вот уже Бонакольси, истекая кровью, скачет обратно. Каким-то чудом Ринальдо удалось удержаться в седле, но других чудес этой ночью для городского капитана больше не оставалось. Луиджи дал знак, чтобы поверженного врага не преследовали.

Утром, когда всё уже закончилось, сторонники Гонзага нашли в дворцовой конюшне холодный труп Бонакольси. Подеста задумался: может, стоило похоронить Ринальдо с почестями? Ведь он, как-никак, был городским капитаном славной Мантуи. Или же выставить тело на поругание, чтобы чернь выместила на нём всю свою злость и зависть к лучшим людям?