Из тьмы

На лестничную клетку выходило две двери. Одна была распахнута. Около нее, выставив ноги в носках, лежал мужчина. Брюки от смокинга и белоснежная сорочка, затянутая у шеи бабочкой, сидели на нем с щегольским изяществом. Лицо с застывшими глазами и раскрытым ртом было спокойно. Кудри, какие не взять никакой расческой, чернели густой копной. Крепкий орлиный нос выдавался вперед, но тонкие модные усы усмиряли его. У мужчины был отличный загар. Лежал он прямо – похоже, упал плашмя. Только на левой груди виднелась ровная красная полоска, будто кто-то чиркнул бордовыми чернилами.

Рассмотрев его, Ванзаров обернулся к приставу.

– Около восьми в участок прибежал дворник… – не дожидаясь вопроса, сказал Давыдов. – Глаза выпучены, еле слова связать может. Кричит: «Убили». Мы прибыли… А он тут лежит…

– Установили… – только начал Ванзаров.

– Князь Вачнадзе Багратион Шалвович, – поторопился пристав. – Прибыл в столицу месяц назад, снял квартиру, паспорт в порядке… Судя по записи в домовой книге, был в длительном путешествии за границей… Домовладелец говорит, что князь заплатил вперед за три месяца… Когда мы прибыли, старались ничего не трогать, пока искали господина Лебедева, потом вас найти не могли…

– Благодарю, Викентий Александрович, вы сделали что могли.

– Да что я… – Пристав вздохнул. – Опять зарезали?

– Это мы установим чуть позже… – Ванзаров извинился и придвинулся к Лебедеву.

Криминалист наградил его не только дымом, но и равнодушием.

– Аполлон Григорьевич… – начал Ванзаров сдержанно.

– Ладно, так и быть, прощаю, – сообщили ему величаво. – Сердце у меня доброе, отходчивое. Это я приказал вас найти любой ценой.

– Неужели? – изумился Ванзаров как можно более натурально. – А как же наше пари?

– Пари в криминальных романах хороши, а тут дело серьезное. Да и была бы охота лишаться табака. – Порой Аполлон Григорьевич бывал чрезвычайно наивен. Или умело делал вид.

– Полагаете – венецианская шпага?

– Желаете, чтобы я при всех в теле покопался…

– Не будем ставить опыт над беззащитными участковыми.

– Да, пристав нынче тих и покорен. Видать, понимает, что теперь без вас не обойтись…

– Да что я, вот без вас – как без глаз, – сказал Ванзаров, скромно потупившись.

Лебедев затушил сигару о перила и метнул ее в сторону дверей, чтобы поддержать статус ужасного и невоспитанного злодея. Сигара удачно приземлилась на затылок домовладельца, отчего тот испуганно вскрикнул. Терпение городового Иванова лопнуло, и он выставил пострадавшего во всех смыслах за дверь. На поднятое возмущение Лебедев и глазом не повел.

– Тело лежит примерно с семи вечера, – сказал он.

– А соседи…

– В ближайшей квартире уехали до выходных, на прочие этажи поднимаются по черной лестнице. Домовладелец, крохобор, держит народ в ежовых рукавицах.

– Дворник?

– Оставил следы сапог…

– А-а…

– Еще следы были. – Лебедев не давал и рта раскрыть. – Но их тщательно затерли. На кафельной плитке остались лишь разводы. Причем в квартире тоже затерли.

Ванзаров терпеливо ждал.

– Отчего не спрашиваете? – поинтересовался Аполлон Григорьевич.

– Боюсь помешать вам, но чем затерли?

– Следы чем затерли? Раз это так важно для психологики?.. Между дверями лежала рогожка. Ею прошлись по коридору, комнате и лестничной площадке, а потом грубо скомкали и бросили в угол. Мне кажется, это существенная деталь для психологического портрета убийцы и логики его поступков…

Лебедев хоть и говорил вполголоса, но торжество его нельзя было скрыть.

Ванзаров согласно кивнул.

– Это чрезвычайно важная деталь… – Он резко повернулся к приставу. – Где дворник?

– В участке сидит, – ответил Давыдов. – Говорит, ноги его в этом доме не будет.

– Чем он так напуган?

– Не могу знать… Некогда было допросить.

Лебедев, казалось, немного сбит с толку.

– А чем так важна рогожка? – спросил он. – Я с нее отпечатков пальцев никогда не сниму, даже если будете упрашивать. Метод перспективный, но пока еще сырой. Как и сама рогожка…

– Мне не нужны отпечатки пальцев, – сказал Ванзаров. – Куда важнее…

Внизу послышался шум. Двое господ крепкого сложения, одинаковые с виду, в серых пальто, отставили в сторону городового Монина и бесцеремонно распихали чиновников, пропуская вперед гиганта, занявшего всю лестницу. Легко взбежав по ступенькам, он не счел нужным заметить пристава, но уставился на Ванзарова.

– И вы здесь? – спросил он, добродушно улыбаясь. – Вот это приятный сюрприз! – И протянул руку.

Ванзаров ответил на рукопожатие.

– Я здесь случайно… – начал он.

– Тем лучше! Тем лучше! – заявил Гурович. – На шваль из участка и рассчитывать нечего. Все равно бы вам передал…

Пристав побледнел. По напряжению его плеч можно было догадаться, что за спиной он прячет туго сжатые кулаки.

– Позвольте узнать, по какому праву вы тут распоряжаетесь? – проговорил он глухо и сдержанно. – Кто вам разрешил?.. Кто вы такой, чтобы…

Гурович повернулся к нему вполоборота, глядя сверху вниз.

– Ротмистр Давыдов, занимайтесь участком и не лезьте куда не следует.