Из того ли то из города (СИ)

- А этот - он, пожалуй, побогаче Киева. Мы, пока пробирались, разузнавали, где что можно. Диковин там, говорят, видимо-невидимо. Дома каменные, и улицы камнем выложены. А по улицам этим птицы гуляют - размером с нашу курицу, а цветом сама - ровно жаба. Хвост же у ней - в две сажени. Как подымет его, как распустит - словно небо после дождя под солнышком - блестит-переливается. И еще лошади у них не как у нас, а горбатые. Я так понимаю - вот ежели взять простую лошадь, да дать ей бревном по хребтине, - вот такие...

Молодой поморщился.

- Ты, Невер, ври, да знай меру. Такое сказанул - за день не обойдешь. То у него лошадь какая-то, бревном побитая, то птица, на жабу похожая. Может, еще и квакает?..

- Люди говаривали - кричит, как наша ворона...

Молодой отвернулся.

- Тьфу!..

Невер не обиделся и продолжал.

- А река там, возле города, - это мы как пришли, увидели, - куда ни глянь, вся в ладьях, так что стен не видно. Стен же и в самом деле нету, - с той стороны, что на реку. А с других - как же без них? Высокие, с башнями, рвом окружены. Еще с реки будто старица отходит, прямо в город. Там тоже лодок полно. Мы поначалу удивились: как же так, что с берега стен нету? Это ж любому врагу в радость. Ан нет, присмотрелись, - видать, правда, не очень, широка больно, река-то, - вал там, укрепленный. Ну и, само собой, войска внутри должно быть, видимо-невидимо. Голыми руками не ухватишь. И еще - внутри города башни высокие торчат, что твои жерди. Белые такие, каменные, наверно. Должно быть, сторожевые, потому как на них вроде дозорные перекрикивались. Тут, вблизи города, понятно, ничего не ухватишь. Потому и решили к слиянию рек вернуться. Там пооглядеться, местечко приискать, засаду устроить. По всему видать, любую лодку хватай - в накладе не останешься. Вернулись, отыскали местечко. Там, вишь, лодки к одному берегу прижимаются, как против течения идут, к пологому. Где вода потише. Оно, конечно, нездорово, потому как глубина поменьше, днище покарябать, а то и вообще пробить, можно. Только нам как раз на руку. Не упомню уж, сколько дней случай подходящий ждали, чтоб не оплошать, а вышло куда как худо. Углядели ладью по себе - народу на ней мало, справимся, ежели сопротивляться надумают. На испуг рассчитывали. Вот приблизилась она, людишки спокойно себя ведут; кто чем занимается. Поравнялась с тем местом, где мы ее поджидали. Тут наш атаман слово заветное молвил - встала ладья, ровно вкопанная. Ветер попутный, хоть и слабый, парус колесом, - а она стоит. Закричали мы дружно, - да что там закричали, заревели, - бревна по три вместе связанные в воду спихнули, шестами толкаемся, топорами, кистенями размахиваем - глянуть со стороны, так самого храброго храбреца оторопь возьмет. А этих, на ладье, не взяла. Не робкого десятка оказались. Откуда только что появилось: одна стрела свистнула, другая... На таком расстоянии да не попасть - это сильно постараться надо. Вот и вышло: назад - негоже, всех постреляют, и вперед - на верную смерть. Замешкались, глянул я - а нас уже и половины не осталось. Не до богатства стало. Бросил я шест, и сам в реку бросился. Поглубже стараюсь, чтобы сверху не приметили, да стрелой не достали. Хорошо, течение помогло, берег пологий, и то, что отплыли недалече. А так бы ко дну пошел - намокло все на мне, тяжко очень стало, и воздуху не хватает. В общем, выбрался как-то посередь кустарника, и в лес, затеряться поскорее. Обернулся, как меж деревьев петлял, а ладья уж и дальше себе подалась. Знать, кончилось житье атаманово, коли слово его силу потеряло.

Невер помолчал. Молодой разбойник тоже сидел молча.

- Не стал я далее бежать-то. Подождал, как ладья скроется - и к берегу. Немного нас уцелело. Кто под стрелу попал, а кого водой на стремнину унесло. Кого смогли, выловили - чтоб, значит, по-людски попрощаться... Ну и остались поблизости, переночевать. Кто смог, те уснули, а мне не спалось. Какой тут сон? Лежу, ворочаюсь с боку на бок, в небо смотрю. Вдруг, слышу, вроде как плеск. Не иначе как, думаю, по следам нашим кто идет? Вижу - черное что-то движется от реки. Врать не буду - хотел было ноги в руки, да не то, ни другое не слушается. Лежу, ровно колода. А черное это все ближе и ближе подходит, и вроде как человек. Совсем придвинулся, наклонился, вода с него льется, и шепчет, глухо так, но понять можно: "Возьми". Совсем мне дурно стало - голос-то вроде как атаманов. А он постоял так, склонившись, и снова шепчет: "Возьми". Только то и спасло меня, что со страху онемел. Дальше он пошел. Ходит так, от одного к другому, пока возле нонешнего нашего атамана не оказался. А тот, должно быть, спал, и не понял спросонья. Потому как слышу, рыкнул он, грозно так: "Ну, давай, чего у тебя там?" Не успел сказать, пропало видение черное, ровно и не было...

Невер поежился, как от холодного ветра, повернул вертел с кабанчиком.

- А чего он, атаман-то ваш, ходил?.. Ты ж вроде как сказал, того он, ежели ладья с места сдвинулась?.. - не утерпел молодой.