Из тупика

- Погляди, Самокин, какая красивая женщина... правда? Кстати, ты не знаешь ли - дура она или не дура?

- Дашу Коноплицкую дурой не назовешь, - ответил Самокин.

- Кто, кто это? - удивился Вальронд.

- Даша Коноплицкая, наш работник... Она оставалась тут при англичанах, и через нее мы знали все, что делается в стане врага... Хочешь, познакомлю? - спросил Самокин.

Женька Вальронд придержал частое дыхание.

- Ну что ж, - сказал, - давай...

- Даша! - позвал Самокин. - Иди сюда, Даша!

Рядом с Вальрондом опустилась рука, поставив на стол чайный стакан. Командир дивизиона поднял голову и встал. Даша сразу вспомнила его:

- Мы уже знакомы... княгиня Вадбольская.

Вальронд отчетливо приударил каблуками:

- В таком случае - граф Калиостро, принц Сен-Жерменский... Прошу, ваше сиятельство! - И пододвинул женщине табуретку.

- А вы оба... красивые, - сказал Самокин. - Да вроде бы и не дураки. Ну, ладно, ребята. Я пойду. Побеседуйте...

Они остались одни. Долго молчали.

- А вы все там же? - спросил Вальронд. - В слободе?

- Да. Привыкла... хозяева оказались хорошими. А знаете, - неожиданно призналась Даша, - ведь я стала тогда княгиней совсем нечаянно. С вашей легкой руки! Вы случайно обмолвились на вокзале в Вологде, оказывали мне всю дорогу такое внимание... Вы шутили, я понимаю. Но ваша шутка подсказала мне все дальнейшее. И я, кажется, удачно развила ваш случайный экспромт.

- А вы, - подхватил Вальронд, - тогда помогли мне с отметкой командировки у адмирала Виккорста. Вы помните, Даша, как все попадали в обморок при виде вас в штабе? А я только успевал складывать в штабеля трупы влюбленных в вас!

- А когда вы сидели на Гороховой, два, - продолжила Даша, - в здании ВЧК, и писали отчет, я его уже тогда читала. В одном поезде с вами (вы не знали этого) я выехала из Петрограда и всю дорогу мучилась... Как? И вдруг - вы: с вами под руку я вошла в Архангельск, как с паспортом. Наша встреча была случайной...

- Сегодня - тоже, - сказал ей Вальронд. - Завтра мы встретимся опять случайно. И я желаю, чтобы каждый день мы встречались с вами... случайно!

Вальронд уже не отпускал Дашу от себя, и женщина все поняла превосходно. Она была постарше Вальронда, опытнее его в жизни, она многое умела читать по глазам. А в глазах моряка плакали тоска, смятение. Женька готов был разодрать себя на сто кусков - только бы она никуда теперь не делась...

- Куда? - спросила его Даша на улице.

- У меня, - похвастал Вальронд, - полтора миллиона в кармане.

- О!

- И если я не истрачу их сегодня - я не успокоюсь.

- Ты всегда так делаешь, командир?

- Неуклонно. Деньги у меня существуют только один день. Иногда, честно признаюсь, мне даже не хватает их до вечера.

Даша сказала:

- Представь! У меня точно такое же положение... Только то, что я мать, у меня на руках ребенок, это еще немного меня сдерживает. Я готова пустить по ветру все деньги. И мне всегда что-нибудь нравится... Так хочется купить! И... нету денег.

- А я совсем не спросил... как ваша дочь? Твоя дочь?

- Ничего. Спасибо. Понемножку занимается домашним разбоем. Уходя на работу, я закрываю, ее. - Даша показала Вальронду ключ. - И никогда не знаю, что меня ждет дома, Евгений.

Это "Евгений" прозвучало так неожиданно, что Женька Вальронд даже отшатнулся.

- Но меня так никто не зовет - Евгением, я - Женька... Самый чистокровный и неподдельный Женька! Бывший мичман и командир носового плутонга крейсера первого ранга "Аскольд"... Где-то он, бедняга, сейчас?

- Крейсер? - спросила Даша.

- Да, - загрустил Вальронд. - Наверное, стоит в доках Девонпорта. И, в лучшем случае, англичане режут его на куски автогеном. Он был очень старенький, этот крейсер! Такой старенький, что когда мы давали на нем фуль-спит, то на корме пулями вылетали заклепки... Боже, как давно все это было!

Кинематограф был еще закрыт, и они направились к цирку-шапито, недавно раскинутому на набережной. Заплатив сто тысяч, Вальронд приобрел места в первом ряду. Он любил цирк, и Даша, как выяснилось, любила тоже.

Два старых льва, подгоняемые стуком бича, лениво вышли на арену. Один лев пережил в Архангельске интервенцию, бока у него ввалились, грива свалялась, - много было переживаний у льва. Своего дрессировщика звери слушались очень плохо и больше зевали, словно не выспались. Один из них уселся на барьер тощим задом, и хвост его просунулся между прутьев решетки. Как раз возле колен Даши, на что Вальронд заметил:

- А что? Совсем неплохая кисточка для бритья... В полумраке шапито блеснули озорные женские глаза.

- Наверное, она очень мягкая, - шепнула Даша. - Приятно провести по лицу этой кисточкой... Что вы делаете? - вскрикнула.

- Как что? - ответил Вальронд, беря льва за хвост. - Мне будет приятно исполнить ваше желание. За льва не волнуйтесь: мы с ним старые приятели...

Лев вдруг глухо провыл, скаля зубы на дрессировщика.