Из уголька и ветра (Coal And Wind)

Только на этот раз он чуял – уже совсем скоро эта дремота оставит его, наконец, в покое – и двери нового мира, новой жизни откроются перед ним, когда дорога из прошлого останется позади. Едва заметным мимолётным воспоминанием во сне…

 

И так прошёл ещё один сезон.

 

…Малыш стоял на месте, сосредоточенно глядя на ягоду.

Эту ягоду он нашёл уже давно, за забором. Ягода была вкусная и от неё потом забавно чесался нос. Но дотянуться до находки не вышло, коротковат ещё.

И… назад тоже никак. Меж палок забора застряли уши.

И ведь прижать их к шее тоже не выходит – руки не дотягиваются назад!

Маленький вздохнул, поглядев под ноги – и заворчал.

Слова ему ещё не давались, как бы он ни старался. Он их запоминал, понимал, но ни в какую не мог заставить горло правильно звучать – получалось только угрюмо ворчать. Что, почему-то, очень забавило отца…

Что ж поделать.

Малыш поднял голову, как мог, раскрыл рот – и пронзительно пискнул.

Это у него тоже получалось – и он уже давно знал, что когда так получается, то кто-то обязательно появляется, словно их ниоткуда – и выручает. Раньше так получалось случайно, когда бедняга влезал куда не следовало – а сейчас он до последнего держал себя в ручках, на которых прорезались, наконец, округлые ещё коготки – и старался разобраться сам.

Иногда получалось… а иногда нет.

И, как сейчас, кто-то приходит – и с улыбкой помогает непоседливой блохе выпутаться из неприятностей.

Кто-нибудь из взрослых. Вот чьи-от руки осторожно согнули его уши – и узник забора выскользнул наружу.

А вскоре он оказался у отца.

Ney-…-ta. Neyta. Папа.

Ему хочется сделать что-нибудь, чтобы отец не подумал чего нехорошего – что, мол, малыш слаб и вообще неумеха – он вдыхает, собирается в кучку, аж глаза к носу съехались…

…но получается всё одно ворчливое бульканье где-то внутри. Слова всё так же не желают его слушаться.

А отец лишь улыбается – и обнимает дитя, шепча что-то на ухо.

Папа не думает дурного. «Наверно, это значит», - думает малыш, - «что я ещё просто…»

…Маленький.

 

Так проходит время…

Так идут годы детства.

 

…Вкус кармийской земляники всегда радует язык.

Забавная холодолюбивая ягодка, от которой потом забавно щекочет нос.

Цветы и растения казались ему чудом, эдакой небольшой сказкой на разный манер и лад буквально на каждом шагу.

Он часами мог застревать у любого дерева, разглядывая узоры коры и силуэты листьев…

Но не потому, что влюбился в травы.

В их формах и цветах он видел самые настоящие письмена и буквы. Знаки, глифы, которыми начертан язык живых – «танган».