Из Вайтрана с любовью (СИ)

— Почему «якобы»? Те, кто заразился случайно, действительно не ведают, что творят, пока в волчьей шкуре находятся, — заступилась за покойного собрата Эйла. — А иногда и вовсе перестают отделять себя от зверя и дичают.

— Дело в том, что он, будучи в шкуре зверя, всё прекрасно соображал. Сначала его рассказ был запутанным, противоречил сам себе. А под самый конец, когда мы встретились с ним, он решил поговорить со мной, вызвать сочувствие к себе. Он понимал, что пришёл именно я, а не какой-нибудь охотник.

— Ладно, это уже неважно, — отмахнулась Охотница. — Синдинг в любом случае проиграл.

— Он заставил меня взять проклятое Кольцо, сказал, что только с его помощью я смогу связаться с Хирсином. Как только оно оказалось у меня на пальце, меня переполнили силы… Я не знаю, как описать это…

Женщины снова переглянулись.

— Мы тебя понимаем, — подбодрила Лидия.

— Той ночью я перекинулся в волка. Странные были ощущения. Вроде бы это был я, но в тоже время в обычном состоянии я никогда не стал бы так думать и так себя вести.

— Отец в любом случае знает тебя, — благоговейно произнесла Эйла. — Ты победил в его Игре. Скажи, какова была твоя награда?

— Никакой, — я качнул плечами. — Я отказался от милости вашего принца.

Предвестница только хмыкнула, Охотница же готова была биться в негодовании.

— Ты отверг милость Отца из-за каких-то… — нордка явно пыталась подобрать подходящее выражение, которое сильнее бы задело меня.

— Я предпочитаю свет Ауриэля, любовь Мары и милость Стендарра.

— Ты предпочитаешь ленивых… сущностей, которым плевать на твои молитвы, хоть лоб ради них расшиби! Принцы — они живые, они среди нас, мы интересны им! Они всегда отвечают на наш зов, они радуются даже самым простым подаркам, которые ты можешь преподнести!

— Эйла.

Одно слово подруги заставило Эйлу замолчать. Она ещё некоторое время беззвучно трясла руками, недовольно вздыхала, а затем обиженно скрестила руки на груди.

— Ты сам знаешь, что Эйла права: боги ещё на заре веков погрузились в сон и не могут вмешиваться в то, что происходит в этом мире.

— А как же Мартин Септим? И святая Алессия? — возразил я. — Я не слишком хорошо разбираюсь в человеческой истории, но, помнится, Ауриэль в этих случаях вмешался напрямую.

— Были исключения, но в основном они мало вмешиваются в дела смертных.

— Но даэдра лживы, — парировал я. — Им нельзя доверять.

— С ними нужно быть осторожным и думать, что именно у них просить. Отец дал нам силы, но вместе с этим оставил возможность полностью контролировать себя даже в облике зверя. Ты запомнил, что он сказал тебе при расставании?

Я задумался.

— Кажется, он сказал, что однажды я снова приду к нему, — мой разум пронзила безумная мысль. — Подождите… Не потому ли вы вдвоём так заботились обо мне, что ваш Принц приказал вам?

— Да, — призналась Эйла. — Отец бы хотел, чтобы ты примкнул к нам.

От слов Охотницы мне вдруг стало смешно. Я — оборотень! Любимчик Даэдрического Принца! Нет, это безумие.

— Но я — альтмер.

— Отец рад любому, вне зависимости от расы, — ответила Лидия. — Мы не требуем, чтобы ты принял наш дар прямо сейчас. Ты среди нас недавно, и будет странно, если мы так быстро приведём тебя в Круг. Я даю тебе год, и если ты продолжишь проявлять себя так же хорошо, как и сейчас, мы с Эйлой предложим тебе этот дар. Ты войдёшь в Круг, станешь первым эльфом за много сотен лет, кто удостоился такой чести, а там, в будущем… Чем скамп не шутит.

Несмотря на то, что Соратники стали для меня настоящим спасением, оставаться в Скайриме я не собирался. В Скайвотче меня семья ждёт, я хочу хоть иногда бывать рядом с родителями. Не буду же я перевозить их сюда: они просто не согласятся бросить нажитое за долгие годы.

— Нет, — из моей груди вырвалась нервная усмешка. — Уж прости, что придётся твоего Принца разочаровать, но нет. В Талморе узнают и вышвырнут меня, хорошо, если не прикончат и не тронут мою семью.

— В Талморе тебе давно уже не место, как мне кажется, — предположила Эйла. — А если здесь хорошо устроишься, можешь перевезти свою семью сюда.

— Не могу, — вздохнул я. — Родители не согласятся.

— А если твои снова нам войну объявят, что ты делать будешь?

Вопрос поставил меня в тупик. Да, начальство всегда говорило, что новая война с Империей неизбежна, что это лишь вопрос времени… Но что вопрос времени для альтмера — то целое поколение для людей. Мне хотелось верить, что новая война начнётся не скоро, что лично мне не придётся на ней сражаться. А если я ошибаюсь, и всё произойдёт в течение десятилетия? На этот вопрос отвечать я не хотел даже себе.

— Я ещё не думал об этом, — я виновато опустил голову. — У нас с Империей же вроде как мирный договор, а Скайрим точно останется её частью, окончание гражданской войны — вопрос времени, не так ли?

— Мне тоже пока не хочется думать над этим, — призналась Охотница.

— Может, пойдём отдыхать, а завтра будем разбираться с пленником? — предложил я.

Эйла радостно улыбнулась, пожелала нам спокойной ночи и вернулась в свою комнату. Мы с Лидией тоже вернулись домой, сразу же направились в свои спальни.