Конечно, если бы в дороге
Тебе отбили руки, ноги
Или ты умер от увечий,
Тогда дружище мы б, конечно,
Взялись за дело, раскрутили
И много денег получили.
А так зачем нам ссора с копом,
И потому катись ты в…
Всяко бывало, не надо киснуть,
Скоро закончится жизни повесть.
Умный не тот, кто логически мыслит,
Умный, кто не имеет совести.
Но в общем-то в жизни не так всё и плохо,
И я в ней неплохо устроился.
Быть может, я не был законченным лохом,
А может, спасали способности.
А в чём же мораль? Про мораль забудь,
Каждый сам, конечно, решает,
Но если возьмёшь её в жизненный путь,
Она не раз тебе помешает.
Будь смелым и верным, правдивым и честным —
Учили нас в детстве нудно,
Но в жизни это совсем неуместно,
Глупее придумать трудно.
Смешно вас учить, дорогие лохи,
Вы слушали маму и папу.
Дела ваши были и будут плохи,
Молча сосите лапу.
Давайте лучше прославим дружно
Подлого и равнодушного,
Да здравствует наглый, жестокий и лживый
Настоящий хозяин жизни!
Давайте бороться за разные вольности,
Смело обществу крикнем хором:
«Ко всем чертям мораль и условности,
Давайте восславим Содом и Гоморру».
Средства массовой информации
Давно смакуют всякие нежности:
Мужчины сношаются в полной прострации
И женщина женщине лижет промежности.
Любовь и нравственность – мир их праху,
Показывай всё, где там стыд, где там срам.
Главное – деньги, а деньги не пахнут,
И пусть всё катится в тартарарам.
Забудьте условности и приличия,
Бесполые и двуполые личности.
Закон разрешил однополые браки,
Пора разрешить браки с кошкой, с собакой.
Забудет новый Петрарка Лауру,
Свои стихи посвятит он Тимуру.
Страсть неземная к красавице Жанне
Под поезд бросает Каренину Анну.
Хилый и вялый, нежный и томный
Новый мужчина женоподобный.
Могучая, грубая, резкая, злобная
Новая женщина мужеподобная.
Последний нравственности оплот,
Семья муж с женой и детьми уж не модная.
К чертям культуру, дикость вперёд,
Скорей к состоянию полуживотному.
Свобода секса растёт и славится,
Как жить – для себя теперь каждый решает.
Ну пусть он маньяк, но ему так нравится,
И пусть ему никто не мешает,
А там педофил с малолетками нежится,
Ну раз ему хочется, пусть он потешится.
И женщина в страсти подставит …
Своей любимой большой собаке.
В себе звериную пестуй натуру,
Сотрём в порошок государства и классы,
Долой остатки всякой культуры.
Вперёд, дружок, назад в пампасы
!Facebook открыт для всякой чуши.
Глаза здесь вянут, а не уши.
Как полуграмотный снобизм, подпитываемый амбицией,
Очередной вещает «Изм» и выдаёт за эрудицию.
Когда к реальности глухи, не зная истинной причины,
Вновь промываются мозги, забитые наполовину.
Мороз, но надо выходить. Гори
Оно огнём, бессовестное «надо».
Нью-йоркский ветер, чёрт его бери,
Он дует сразу спереди и сзади.
Вдруг сквозь туман, как привидение из гроба,
Ко мне подходит бруклинский автобус.
За ним немедленно другой, конечно, будет.
Он неизбежен, словно насморк при простуде.
Они всегда вдвоём, как фрак и дирижёр.
Хотя мне кажется, что это перебор.
Приветствую тебя, американское мещанство
Жуликоватых выходцев из бывшего Союза
С немереным апломбом, эгоизмом, хамством,
Успешно набивающих свой кошелёк и пузо.
К американским присосавшихся кормушкам
Миллионеров, получающих пособия годами.
И возвышающих себя заносчивых старушек,
Своих хомоаттендантов делая рабами.
И вас, кому куражиться охота,
Почувствовавших лёгких денег власть.
Америки великих патриотов,
Всегда её готовых обокрасть.
В раннем детстве спал я в чемодане.
Воспитатели мои – друзья.
Деньги в жизни для меня не главное,
Хоть понимаю, что без них нельзя.
С лошадью мне не пришлось общаться.
Но катался в детстве на козе.
Часто уезжая, не прощался.
Брал в дорогу книги и друзей.
Хоть под гитару петь я не умею,
От свободы я бываю пьян.
У меня в роду одни евреи,
Я в душе немножечко цыган.
Александр Васильевич Сухово-Кобылин , Александр Николаевич Островский , Жан-Батист Мольер , Коллектив авторов , Педро Кальдерон , Пьер-Огюстен Карон де Бомарше
Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Античная литература / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги