Мой это не приемлет взор. Какой кошмар, какой позор.
А в этой музыке-пародии не слышу никакой мелодии».
(Здесь Моське можете поверить, она глухая, как тетеря.)
Все клевете с восторгом верят, и кончилась слона карьера.
Его два раза освистали, а после в зоопарк сослали.
И вся богема, и писаки с восторгом смотрят на собаку:
«Ай, Моська, как она сильна, сумела раскусить слона».
Мораль не может удивить, ведь клевета сильней заразы.
Талантом можешь ты не быть, но лаять на талант обязан.
Саллюстий
. «Югуртинская война»Слоны с ослами собрались всерьёз на холм высокий вместе затянуть обоз.
Но по какой его везти дороге? К вопросу подошли ответственно и строго.
Слоны, серьёзные и бравые, обоз тянуть хотели только вправо.
Упрямые ослы, исполненные гнева, тянуть обоз хотели только влево.
Слоны тянули, силу применяя. Ослам в работе крики помогали.
Один другого обвиняли громко, но кладь старательно тянули врозь.
Вдруг от усердья лопнули постромки, и под откос скатился сломанный обоз.
Договориться нам бывает сложно, но без согласия победа невозможна.
И нет противодействию границ. Один лишь выход – заменить возниц.
Быть может, зебры или носороги сумеют вместе выбрать верную дорогу.
ПАРОДИИ
Как же вы мне надоели,
Всякие либералы.
Вечно шагаете влево,
А надобно только вправо.
В «Двенадцать стульев» Полесов
За правых стоял горой.
Он очень мне интересен,
И он мой любимый герой.
С левым одним поругался —
Встречные смотрят лукаво:
«Ишь, на левшу нарвался,
Зато синяк справа».
Кто-то со мной не согласен —
Введи к психиатру смело.
Только больному не ясно,
Насколько глупо быть левым.
Жена ревнует, пристала.
Мне твоя ревность приелась.
Я хожу только направо
И никогда налево.
Правая черная сотня
Била евреев, громила,
Но это ведь не сегодня,
Это давно было.
Я хоть люблю евреев,
Но в чем-то погромщики правы.
Много евреев левых,
Гони их скорее вправо.
Всем по душе моя смелость.
Тем заслужил я славу,
Что развенчал всех левых
И возвеличил правых.
Усвоил я, как в жизни побеждать:
Как уговаривать, как убеждать,
Но дед учил: «Коль слово не поможет,
То много не трепись, а сразу в рожу».
Ее прекрасный голос как лобзанье:
Волнует сердце, бередит желанье.
Её услышав, каждый скажет тихо:
«Наверно, клёвая чувиха».
Гимн передачи
«Радио всё» – это в сердце твоём лето,
В печень забралась зима,
В почках ликует весна.
На золотом подносе
В желудок влетает осень.
Мозги заполнить была охота,
Но не нашли больше времени года.
Как ни искали мы, как ни старались, Так пустыми мозги и остались.
Могу воспеть я всё что угодно,
Лиру всему могу посвятить.
Речь моя льётся легко и свободно —
Нужно лишь мне хорошо заплатить.
Гомер верность воспел Пенелопы,
Татьяна для Пушкина идеал.
А я прославил простую попу,
Её воздвиг я на пьедестал.
Известно, что ноги кормят волка,
Учёному голова нужней,
Руки рабочие создали сколько,
И всё-таки попа всего важней.
Представь Македонского с болью в попе,
В седло не сядешь, о чём говорить.
На войны пришлось бы пешочком топать,
Куда уж тут Азию покорить.
Или болела бы попа Ньютона,
Не смог бы бедняга сидеть за столом
И не открыл бы свои законы,
А что бы придумал Ампер, или Ом?
Без стула клерк и пилот без кресла,
Без стульев и кресел в театре, в кино,
Стоять в машине водителю тесно,
А как же стоя играть в домино?
А конгрессмены на заседаниях —
Часами стоять, подпирая колонны.
Какие тут прения и совещания?
У многих давно ведь годы преклонные.
Попа великая, попа прекрасная,
Какие ещё нужны вам слова.
Даже тупице давно уже ясно,
Что в жизни попа всему голова.
Но гинеколога жду я уж долго.
Он заплатить хорошо обещал.
Тогда возвеличу другой я орган,
Его возведу я на пьедестал.
Есть детская страшилка: «бяка, бука, бика», но взрослых напугать она не может.
Александр Васильевич Сухово-Кобылин , Александр Николаевич Островский , Жан-Батист Мольер , Коллектив авторов , Педро Кальдерон , Пьер-Огюстен Карон де Бомарше
Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Античная литература / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги