Из виденного и пережитого. Записки русского миссионера

Этот арестант был русский сектант. Все время моего последнего пребывания в этой тюрьме, он ходил, на мои духовно-нравственные беседы и ни одной церковной моей службы не опускал. Ему очень нравилось, когда я говорил арестантам о том, чтобы жизнь их согласовывалась с Евангельским учением. Он ухватился за эту мою мысль, когда я в своей проповеди высказался так: — Смотрите, мои узники, как Христос; ради нашего спасения, подчинился всем законам человеческой жизни, кроме одного греха, с тою целью, чтобы как можно этим ярче доказать Свою любовь к нам. Если Законодатель временно, в земной Своей жизни, умалил так низко Себя, что Бог, воплотившийся в нашу человеческую природу и совершенно подчинившийся ей, повторяю, кроме греха, был одним из беднейших сынов человеческих, то мы, взирая на такую Его беспредельную любовь к нам, не обязаны ли ради сей любви пренебречь не только родителями, женою, детьми, благами мира сего, но и своею собственною жизнью, чтобы быть со Христом? Узники мои! Я взываю к вам, топите ваши скорби, ваши страдания, ваши муки в волнах вашей любви к Христу. Ради Христа можно отречься от всего и даже от самого себя. Он есть наше утешение, наше воскресение, наше нахождение самих себя в Нем.

Эти слова тронули арестанта-сектанта, и он попросил меня прийти к нему в одиночную камеру. Когда я пришел к нему, то сектант возрадовался моему приходу. Сектант-арестант попросил меня сесть рядом с собою на полу его маленькой камерки. Я сел. Арестант вынул из своего засаленного кармана Святое Евангелие и, открыв его, нашел четвертую главу от Иоанна, указал мне 24-й стих. Я его прочел.

— Батюшка, ради Христа, растолкуйте мне его. Что это значит: «Бог есть дух, и поклоняющиеся Ему, должны поклоняться в духе и истине».. Что это такое: «Поклоняться духом и истиною»?

— Сын мой милый, — ответил я, — это значит, что вся жизнь верующего христианина должна быть духовной, подобной жизни Христа Бога, и настолько эта жизнь христианина должна быть цельной и богоподобной, чтобы в нее никакая фальшь, никакая ложь, никакой обман и соблазн не могли проникнуть, и она, как жизнь христианина, должна быть жизнью сына Божия, по образу Единородного Сына Божия Христа, который и есть одна в полном смысле слова Истина. Когда мы эту Божественную Христову жизнь будем воплощать в своей жизни, тогда мы и будем поклоняться истиной, т. е. совершенствоваться в усыновлении себя Богу. Истина наша есть беспрестанное усыновление себя Богу.

Говоря это, я взглянул на сектанта, а у него слеза за слезой крупными каплями падают на страницу Евангелия.

— Дорогой батюшка, — сквозь слезы промолвил сектант, — почему это нам так не говорят священники? Если бы они нас учили правильно понимать Святое Евангелие, то жизнь наша изменилась бы. Я не раз Вас слышал и не раз видел Ваше отношение к арестантам, и меня это страшно всегда поражало. У Вас, ведь, батюшка, нет различия между людьми, арестант ли он, или начальник тюрьмы — у Вас одни и те же отношения. Мы до слез рады, когда Вас слушают и с Вами беседуют и беседуют свободно, русский арестант, бурят, китаец, магометанин, раскольник, православный, лютеранин, еврей, католик — для Вас все одинаковы и ко всем Вы, как родной, наш общий брат, относитесь. Вот это-то нас и радует. Но теперь я Вас буду спрашивать, а Вы отвечайте мне.

— Хорошо, — ответил я.

— Скажите, Христа ради, грешно ли воевать?

— Да, думаю что грешно.

— Грешно ли судиться?

— Да, по учению Христа, для христианина война и суд в жизни его не должны быть.

— А развод? — спросил меня арестант.

— И развода, по учению Спасителя, в жизни, христианина не должно быть.

— А государство?

— Это для естественного человека, то есть не для христианина, оно есть высшая норма общественной жизни; для христианина же — тот сырой материал, из которого ученики Христа должны проповедью и своею личною жизнью создавать материал для Царства Христова на земле!

— Я, ведь, батюшка, — начал говорить сектант-арестант, — с самого юного возраста ищу Бога. И вот смотрю, смотрю и нигде Его не нахожу.

Я говорю ему:

— Друг мой милый, если Его в самом тебе нет, то и нигде Его не найдешь. Его прежде всего нужно в самом себе искать. Если Его там нет, то нужно эту старую жизнь разрушить в себе и начать такую, в которой был бы Бог. Бог вне нас есть, только дает нам о Себе знать изнутри нас самих. Другого познания Бога нет.

— Как это хорошо. Действительно, познать и знать Бога только тогда можно, когда будешь жить жизнью Христа.

— Верно.

— Но почему же, батюшка, почти никто не живет жизнью Христа? Или же действительно трудно и даже, быть может, почти невозможно жить таковою жизнью? — спросил арестант.