Из восьми книг

…Мой разум умирал, но страх ладьею

Владел – и вел ее, вместо меня.

Мы белизной занявшегося дня

Одни омылись: нас дышало – двое.

В надменности безжизненного мира

Кротчайшие остались – я и Пирра.

Но голос крикнул:

– Более не плавай! —

И жилистая синяя рука,

Поставив под ладью Парнас двуглавый,

Держала нас.

Седого двойника

Я в зеркале волны узрел.

И холод Пробрал меня: доселе был я молод…

Но загудел могучий рог Тритона —

И спало море, гору обнажив.

Молчанье. Ни движения, ни стона.

Мы огляделись – может, кто-то жив?!

Но нет!.. И в отсыревший храм Фемиды

Вошли мы, задыхаясь от обиды:

– Увы, богиня! Род наш уничтожен!..

Я дряхлым стал от взглядов страшных рыб,

И мы уже детей родить не сможем!..

Но – Голос:

– Если б, головы покрыв,

Вы на одеждах пояс распустили

И стали б кости матери за спины

Бросать, – ваш род продлился бы…

В сомненье

Стояли мы: как мертвых вынимать Из гроба?…

И собрали мы каменья,

Как кости той, что всем живущим – мать.

Из них восстали юноши – за мною,

А женщины – у Пирры за спиною…

Мы их творили – голову покрыв

И пояс распустив:

С тех пор – в затменье

Их ум!

И ни единый их порыв – Не сдержан!

И сердца у них – каменья!..

И если смыт потопом прежний род,

То этот род – какая кара ждет?!..

Ты, к лучу, словно к столбику,

Привязавший коня —

Темно-белое облако,

Оглянись на меня!

Над бегущими градами

Ветер страхом прошит:

Ты скакал – и выглядывал

Тех, кто меньше спешит,

Кто, дорогой недолгою

Проходя Царство Здесь,

Улыбнется вслед облаку

Меж губами небес…

Над спешащими весями

Властно двигался ты,

Чтобы молча невесть кому

Знак подать с высоты, —

Ведь, порывами сломленный,

Словно тополь зимой,

Разговора с Бессонными

Недостоин земной…

Объяснялись не знаками

Прежде братья твои —

С нами пели и плакали

И вступали в бои,

Но любое побоище

Увлекает нас вниз… Подожди…

На кого еще? – На меня оглянись.

Я из тех – зачарованных

И неспешных, увы,

Вкрадчив шаг вечеров моих,

Вечна поступь травы.

Я отверг не из гордости

Бег, погоню, почет:

Ты же сам смертной скорости

Облака предпочел!..

1986

ШАМАН

Еще я тела не обрел —

Душа в ветвях жила,

Над ней всевидящий Орел

Распростирал крыла.

Он хрупкий слух мой согревал,

Мне веки открывал,

Он злые души разрывал

И в пищу мне давал.

Когда ж на землю я слетел —

Пылающий божок —

Я выбрал лучшие из тел

И страстью их зажег.

И был рожден – душой свиреп

И с недругами смел:

Я не забыл, какой я хлеб

В гнезде орлином ел!..

…Входящий! Бойся молвить ложь.

Все скрытое – открой!

Смотри: мой взор остер, как нож.

Падешь! Погибнешь! Стой!..

1986

ПРОПОВЕДЬ ДЕРЕВЬЕВ