Из заброшенной рукописи о Карле Марксе

В произведениях тех лет, включая переписку, мы не находим никаких указаний об обратном влиянии «надстройки» на «базис», об относительности этой схемы. И не могло их быть – Маркс не простил бы такого даже Энгельсу, и тот хорошо это понимал. Только после смерти Маркса его «научный коммунизм» стал превращаться из вульгарной схемы в подобие чего-то более глубокого, так же как «революция через две недели» стала превращаться в «революцию когда-нибудь».

Но остается еще один немаловажный вопрос касательно «революционной ситуации» 1866 года. Маркс и Энгельс не только прогнозировали революцию, они, вне всякого сомнения, рассчитывали возглавить «диктатуру пролетариата». Это в то время, когда в Германии их сила была представлена всего одним человеком – Либкнехтом, которого они между собой именовали не иначе как ослом. Была ли их амбиция одной лишь маниакальной самоубежденностью или на чем-то она базировалась?

Есть основания полагать, что расчет Маркса-Энгельса на власть был далеко не беспочвенным хвастовством. Правда, строился он не на обладании собственной организацией, которой не было, и не на каком-либо их моральном авторитете в рабочей среде, которого в те годы тоже не было. И не на теории «научного коммунизма» была основана их потрясающая уверенность в достижении реальной личной власти. В марксистских книгах ничего прямо не говорится о методике данного вопроса.

Глава 3 О формуле марксизма

Мы уже раскрыли два аспекта понятия «диктатуры пролетариата» Один аспект понятия – персонификация диктатуры в лице Маркса-Энгельса. Второй аспект – реализация диктатуры посредством гильотины. Теперь нам предстоит раскрыть третий и последний аспект понятия «диктатуры пролетариата». Это наиболее трудная часть задачи, потому что даже в переписке, не говоря уже о публичных выступлениях Маркса и Энгельса, нам не удалось найти никаких прямых формулировок – пусть в виде нечаянных обмолвок. Продолжая грешить анахронизмом (путем употребления терминологии, которой в то время еще не существовало), мы бы назвали этот третий аспект: технология власти[37].

Третий аспект понятия диктатуры пролетариата, который мы называем технологией власти, есть исключительно эзотерический момент марксизма. Непросто уяснить и два предыдущих, но внимательное изучение литературного наследия основоположников научного коммунизма обеспечивает адепту постижение двух низших степеней марксистского служения. Однако это еще не гарантирует ему личной власти.

Только постижение третьей ступени может превратить обычного адепта в магистра марксистских наук. Таких кавалеров ордена Маркса трех степеней были считанные единицы за столетие. Называть их нет нужды (имена ненавистны!). Их знает весь мир.

Вспомним, как должны развиваться события революции по схеме Маркса. Предпосылка – большое общественное потрясение – военное поражение правительства или глубокий экономический кризис. В общем, сильнейший катаклизм, который потрясет основы общества. Его наступление от Маркса не зависит. От Маркса зависит, как он будет использован.

Первая фаза революции – буржуазно-демократическая. Либеральная буржуазия (хвастуны, ослы и свиньи) выступает против правительства и свергает его. Объявляются буржуазные свободы.

Как только представляется возможность, эмигрантский комитет репатриируется и созывает рабочий конгресс, на котором принимается решение о создании центрального органа, находящегося в самом центре движения. Рабочие вооружаются. При этом необходимо всеми средствами осложнять и компрометировать мероприятия временного господства буржуазной демократии, а так же организовывать самосуды и погромы.

В это время либерально-буржуазные ослы организуют выборы в представительное собрание. В той мере, в какой у пролетариев нет шансов для победы на выборах, они должны эти шансы создать, выступив террористически противреакции, то есть против всех противников пролетарской демократии. Реализуется непрерывная революция.

Больше ничего конкретного на бумаге не зафиксировано, но мы должны понять, что к тому моменту, на котором кончается бумага, все главное уже сказано. А главное – сделано.

Ибо в центральном органе рабочего конгресса уже давно сидят Маркс и Энгельс и в этом центральном органе за ними устойчивое большинство, и оба они уже руководят. Один – войском, другой – центральным органом и гильотиной. Вопрос: как ими это удалось? Здесь и есть момент самого загадочного – алхимического – превращения марксизма – из идеологии кучки отщепенцев в могучую диктатуру. Поскольку в теории формально имеется пробел, следует обратиться к практике. Правда, Марксу и Энгельсу так и не удалось реализовать настоящую диктатуру пролетариата, на некий черновой набросок был сделан.