Из западни

Фирменный пятидесятиградусный секрет «Тайпына» довольно скоро стал известен русской части населения крепости. А с учетом того, что сейчас у нас назвали бы оценкой по критерию «стоимость – качество», нет ничего удивительного, что в ресторации господина Люшеньго вслед за отдельными любителями колониальной экзотики стали появляться как русские армейские офицеры, так и некоторые моряки. Тем более что в заведении и с закуской Люшеньго продавал ханжу дешевле, чем на вынос. Его старик-повар готовил вполне сносное европейское меню, а китайский жареный рис с креветками и вовсе был выше всяческих похвал. Вскоре у ресторана появилась новая пристройка, куда местным ход был заказан. Одним словом, как новые хозяева Артура, так и господин Люшеньго были вполне довольны друг другом.

* * *

С холмов у озера, по которым обычно совершал свой утренний оздоровительный поход господин Люшеньго, открывался прекрасный вид на гавань, на стоящие, входящие и выходящие из нее корабли. В разные годы он видел над ними китайские, английские, японские и русские флаги. Но на фоне утонченной, неброской красоты пробуждающейся утренней природы Квантуна эти железные, чадящие создания выглядели лишь досадным, разрушающим ее чужеродным вмешательством.

Медленно копошащиеся стальные чудовища, исторгающие отдаленный приглушенный шум и дым…

«Хм… Это не наваждение? Дым?! Да, дым. И много дыма! Очень странно это, однако…»

Последние недели над русскими броненосцами, намертво закупоренными в гавани японским брандером, он едва курился. Над одной трубой, не более. Это и понятно – топился один котел для технических нужд. Сейчас же эти семь монстров немилосердно чадят из всех своих семнадцати труб. И коптить небо им помогают все современные крейсера…

«Что бы это могло означать?»

Удивленный господин Люшеньго сначала замедлил шаг, а потом остановился.

«Да… Ну, да! Русские снимаются с якорей. И „Ангара” с „Монголией” в проходе больше не стоят. Пик прилива миновал совсем недавно. Неужели их эскадра собралась выходить?»

В половине седьмого за створные знаки главного фарватера проскользнули «Новик» и «Аскольд». Всего десять минут спустя по их стопам без помощи буксиров проследовал «Баян», а потом…

Потом случилось то, к чему после беспроблемного выхода «Баяна» господин Люшеньго был морально уже готов. В проход спокойно и уверенно двинулся «Цесаревич» под флагом адмирала Макарова.

«Если глаза мне не врут, „Цесаревич” уже миновал место, где затонул „Фусо”… Теперь точно прошел… О боги! Они выходят. ВСЕ… Но этого же не должно было… Этого же просто не может быть!..»

За флагманским броненосцем с интервалом не более полутора корпусов в проход вошел «Ретвизан». Дальше подтягиваются нещадно дымящие «Победа» и «Пересвет» под флагом младшего флагмана князя Ухтомского. А буксиры тем временем, суетясь и издавая резкие свистки, разворачивают на створы «Севастополя»…

Вот «Силач» ловко поддернул замешкавшийся было возле артиллерийской пристани «Петропавловск»… Вот аккуратно и неторопливо, но сама, без буксирной подмоги, прошла «Полтава», и… всё. Семь артурских броненосцев монолитной колонной удалялись навстречу восходящему солнцу.

* * *

Все предыдущие недели, когда эскадра была заблокирована лежащим в проходе «Фусо», выходы на траление совершались меньшими силами, но даже такая мера позволяла вице-адмиралу Макарову содержать в относительной чистоте от мин три фарватера.

В ближнем охранении тралящего каравана привычно шли минные крейсера «Всадник» и «Гайдамак», а также канонерские лодки «Гиляк», «Гремящий» и «Отважный». В дальнее охранение были назначены отряд миноносцев, отряд контрминоносцев и до сих пор самый перегруженный мелкокалиберной артиллерией крейсер эскадры «Паллада»: ну не нашлось в блокированном Артуре достаточного количества шестидюймовок для его довооружения до норм «Аскольда» или тем более «Богатыря». А снимать крепостные пушки с Перепелиной горы или с Головы Тигра Макаров не счел возможным…

В этот раз миноносцы двигались позади тралящего каравана, а не на его флангах, возможно из-за ползущих с моря рваных полос тумана – следствия раннего часа. Но по мере улучшения видимости отряды миноносцев заняли свои законные места на флангах. «Паллада», которой теперь командовал капитан 2-го ранга Ливен (подтверждение присвоения ему чина каперанга из Питера еще не пришло), продолжала следовать вплотную за тралящим караваном – наличие среднего винта позволяло ей двигаться на очень малых скоростях, запуская бортовые машины лишь для корректировки курса. За ней компактной колонной шли все наличные канонерки.

* * *

Не ожидая открытия городского телеграфа, китайский купец и ресторатор господин Люшеньго принес к его дверям очень важную и срочную деловую телеграмму в Шанхайский банк братьев Бодзянь, но…

Двери эти так и останутся закрытыми для него до самого вечера. По чьей-то злой иронии, наверное, телеграф в Артуре как на грех с утра не работал, и отправления ни у кого не принимали. Даже по большому блату и за большую мзду. Что уже ни в какие ворота!