Из западни

На бывшего старшего офицера «Варяга» нежданное-негаданное повышение и обретение давно желанного командирства подействовало весьма положительно. Раньше он исподтишка шпынял Руднева по любому поводу и встречал в штыки любую его идею, независимо от ее разумности и полезности. Но получив из рук своего командира погоны каперанга и заветный мостик корабля, которым Степанов де-факто командовал весь последний месяц, «исправляя должность», он неожиданно для всех стал самым горячим проводником его идей на отряде.

Сейчас в кормовом салоне бегущего сквозь ночь на семнадцати узлах крейсера Руднев и его бывший старший офицер деловито обсуждали предстоящее.

– Наша задача, Вениамин Васильевич, догнать уже ушедший поезд. Причем пешком. Строго говоря, войска по этой дамбе японцы уже в основном перевезли, и высадке их на Ляодуне мы помешать своей диверсией никак не сможем. Но солдат надо кормить, одевать и главное – вооружать. А вот если нашему земноводному отряду под командованием лейтенанта Балка удастся хоть один мост на их главной железной дороге «Токайдо» снести, то половину грузов для армии придется или тащить через горы вручную, или везти вокруг Японии морем. А там наши вооруженные пароходы. И мы, в конце концов. Да и просто тоннаж у японцев не бесконечный. Так что у нас с вами классический случай «лучше поздно, чем никогда».

Есть и еще резон. А вдруг японцы вознамерятся-таки сунуться к Артуру с суши? Что-то я от Куропаткина ничего хорошего не жду пока, высадку под крепость он отбить не сможет… Чем они тогда будут пытаться наши броненосцы достать, пока они в мышеловке сидят?

– Подвезут осадные мортиры. Рельеф там позволяет их использовать. Корабли из гавани не достанут до них. А они из-за гор, навесиком, вполне…

– А откуда им их брать, эти мортиры?

– С береговых батарей, откуда же еще…

– Точно. А теперь смотрите: у них есть три крупных района, которые такими орудиями защищены. Это Кобе-Осака во внутреннем море, Сасэбо-Нагасаки на юге и Токийский залив с Йокосукой и Йокогамой. С обороны Нагасаки или Сасэбо снимать? Побоятся – слишком близко от Артура, да и мы можем наведаться. С внутреннего моря? Там главный торговый порт и важнейший промышленный район… Конечно, что-то и оттуда снимут. Но я полагаю, что если и будут для осады Артура такие орудия брать, то в первую очередь с Токийской бухты. Ведь там у них еще два мощных форта в проходе с тяжелыми корабельными пушками. Французскими, кстати, как на их броненосцах-«ромбах».

– Следовательно, снимут с батарей у Ураги, что вход в Токийский залив прикрывают, там этого добра больше всего. И даже сняв десяток-другой, особо мощь обороны не ослабят. Получается, что эти мортиры посуху к Нагасаки быстро не перебросить, если мы этот самый мостик-то им порушим. Значит, повезут морем. А это крюк не близкий. Можем попытаться перехватить. Да и не только мы, но и Вирениус, и «добровольцы»…

– Широко мыслите, однако, Вениамин Васильевич, для командира простого крейсера.

– Обижаете, Всеволод Федорович! Это мой-то «Варяг» и простой?

– Чей, чей… А? Хотя да, собственно… Но я вообще-то думаю, может, вас ко мне в штаб забрать… Начштаба. Мыслить масштабно вы можете. Вижу. Сработались мы с вами хорошо на крейсере, душа в душу. Сработаемся и в штабе.

– Всеволод Федорович! Помилосердствуйте! Мне на писанину?! Да я скорее…

– Ага! Страшно стало… Ладно. Пошутил я. По-шу-тил!

– Уф… Ну и шуточки же у вас, как бы сказать помягче…

* * *

Во втором часу ночи без приключений «Варяг» подошел к лагуне Хамано. Встречать его было некому: как выяснилось позже, в это время весь Объединенный флот в Желтом море охранял транспорты с войсками, направляющиеся к месту высадки у Бидзыво…

Для наблюдения за дамбой с целью определения состава сил её охраны был послан минный катер под командованием Балка. Лейтенант и самые глазастые сигнальщики крейсера во все глаза смотрели – не закурит ли кто на берегу, не осветит ли ночной поезд будки охраны, казармы или, не приведи Господи, береговую батарею. Были выявлены только обычные караулки на три-пять человек. Но оно и понятно – казармам, если они вообще есть, куда комфортней в нескольких километрах от моста на берегу, чем на узкой, продуваемой всеми ветрами дамбе. Перед рассветом катер вернулся к «Варягу», и изрядно продрогший на ночном ветру Василий кратко обрисовал ситуацию Петровичу, завершив свой доклад лаконичным: «Работаем!..»