Из западни

Каждый ребенок из Дома Романовых при крещении получал золотой крест. Крест этот был внутри полый и наполнен пчелиным воском. В воск помещалась крохотная частица Животворящего Креста. И вот однажды, после очередного такого мероприятия, наследник престола был так зверски голоден, что открыл свой крест и проглотил все его содержимое! Потом ему стало очень стыдно, но признался Николай только сестре, добавив, что это было «аморально вкусно». Только они двое знали об этом детском секрете императора…

С тех пор ежедневные посиделки Банщикова с Николаем проходили при неизменном и деятельном участии великой княгини. И с каждой неделей Вадик все больше укреплялся в мысли, что окажись на российском престоле эта весьма неординарная, умная и волевая женщина, революция, пожалуй, не состоялась бы и без участия «гостей из будущего». Увы, введенная в России Павлом Петровичем система наследования оставляла для женщин семейства Романовых лишь теоретически микроскопические шансы на большую корону…

* * *

Когда однажды вечером речь зашла о возможности посылки на театр боевых действий гвардейских частей Петербургского гарнизона, Ольга Александровна не только сразу поняла необходимость и целесообразность данной меры, она мгновенно нашла аргументы, которые не приходили в голову самому Вадику.

– Ники, гвардия – это не только твои лучшие войска. Это еще символ твоего присутствия. И доказательство того, что ты самолично заинтересован в том, как идет эта война, отправив в бой лучших из лучших. Даже простое присутствие в штабах и войсках гвардейских офицеров, вхожих ко двору, несомненно, положительно подействует не только на солдат и офицеров, но и на генералов. Они будут опасаться, что все их неудачные решения дойдут до ушей самого императора, а это крах карьеры. И они будут более вдумчиво относиться к своим прямым обязанностям. А что до того, какой именно полк первым послать – я шеф Гусарского Ахтырского Ее Императорского Величества великой княгини Ольги Александровны полка? Вот, как шеф, я и прошу высочайшего дозволения моему полку отправиться к месту боевых действий. Может, тогда ты и остальную свою гвардию отправишь.

– Оленька, но это очень серьезное решение. Необходимо тщательно все взвесить, решить, где именно и какие гвардейские части смогут принести максимальную пользу. Но если ты настаиваешь насчет ахтырцев… Хорошо. Давай начнем с твоего полка…

Примерно через месяц конная гусарская лава, неожиданно вылетев из-за покрытого гаоляном холма, изрядно вырубила остановившуюся на привал походную колонну японского пехотного батальона. Однако с наскока сломить боевой дух почувствовавших вкус победы под Тюренченом солдат армии Куроки им не удалось. Увы, господа гусары были еще плохо знакомы с реалиями современной войны и понесли тяжелые потери. Как от винтовочного огня опомнившейся и шустро рассредоточившейся пехоты, так и от шрапнелей, которыми замаскированная японская батарея сопровождала их отход с поля боя.

На следующий день спешащий по коридору дворца Вадик неожиданно столкнулся с великой княгиней. И не узнал ее. Одетая в угольно-черное платье, с черной же шляпкой над мертвенно-бледным лицом и красными глазами, она вполне органично смотрелась бы в современной Вадику готской тусовке, вот только ее мертвенная бледность была натуральной.

– Ольга Александровна! Что с вами? На вас же лица нет…

– Это рок… Это моя несчастная судьба…

– Господи, да что случилось?

– Все зря, Михаил… Все напрасно… Сначала мой «муж», – явственно выделила кавычки голосом Ольга, – в брачную ночь убегает играть в карты со своими «мальчиками»… Потом, стоит наконец-то появиться любимому человеку, как я сама, САМА отправляю его на смерть, всего-то через год после встречи… Он настолько хотел быть со мной во всем, что сам напросился на перевод в «мой» полк. Он вполне мог бы остаться в Питере, адъютантом моего мужа, но он хотел быть со мной во всех моих начинаниях, а не просто «быть со мной»! Господи… Какой смысл теперь жить мне?..

В тот день патриотические российские банкиры остались без подсказок, а отправка во Владивосток скорого поезда с затворами новой системы для восьмидюймовок «Рюрика» была отложена на три дня.

Николай, не дождавшись своих главных советников для ставшей уже традиционной ежевечерней беседы, велел их немедленно разыскать, но посланные во все укромные уголки дворца на поиски пропавших слуги вернулись с известием, что «великая княгиня заперлась у себя в покоях и не отвечают, а господина Банщикова нигде найти не удалось…»

В ту ночь он впервые остался в спальне Ольги. Но именно «остался», ничего более. Если бы кто-нибудь из прежних московских знакомых «доктора Трефа Вадика» узнал, что он провел ночь в комнате молодой и привлекательной женщины и не сделал никаких попыток «вступить в близкий контакт третьего рода», они бы не поверили.