Из записок районного опера

Кстати, замечу попутно: сплошь и рядом участие в деле опытнейшего адвоката (особенно — из числа бывших сотрудников правоохранительных органов) является чем-то вроде моральной взятки для имеющих касательство к данному делу оперов, следователей, прокуроров и судей. Ведь адвокат — из ихней же стаи, член привилегированного сословия, и нанявшие его (дорогостоящего!) родичи и друзья подследственного как бы проявили уважение и ко всем остальным правоохранителям… Пройдёт какое-то время, и многие из этих оперов, следаков, прокурорских и судейских, уйдя в отставку, сами заделаются адвокатами, зашибая большую деньгу на своём специфически детальном знании прорех нашей системы правосудия… И вот по этой логике, не препятствуя всерьёз адвокату-жоху развалить какое-либо уголовное дело сегодня и заработать для себя копеечку, тот же следак или прокурор как бы укрепляет гарантии того, что никто не будет препятствовать ему самому завтра, когда он сам заадвокатствует и начнёт разваливать дела… «Помоги коллеге сейчас, а потом — тебе помогут!» — вот как это называется. И, главное, всё — в рамках существующего законодательства!..

…И вот на этом этапе, когда путём закулисных маневров и негласных переговоров всё было уточнено и согласовано, из небытия вынырнул и предстал перед следователем бледный и слегка осунувшийся, но вполне бодрый и готовый отвечать на вопросы Ромка. (Случилось это через три недели после описываемых событий, — сразу же после того, как Саша вышел из больницы, и окончательно стало ясно, что м о к р у х и — нет). Изложенная им версия событий выглядела следующим образом. В тот злополучный вечер он пришёл в бар «Консул» пообщаться с Сашей и выпить кофе. Неожиданно между ними возникла ссора на почве давних неприязненных отношений, завязалась борьба, кто ударил первым — сказать сейчас трудно (Рома благородно оставлял открытой возможность, что это не коварный злодей Саша первым набросился на него со своим ужасающим кинжалом и стал наносить многочисленные колото-резанные раны, вынуждая Рому защищаться случайно оказавшимся в этот момент топориком, вполне легальным орудием, вполне разрешенным к хранению и переноске), ясен только итог драки: практически полностью перепиленная надвое нога Ромы и небольшой порез на голове Саши… Налицо — взаимное превышение пределов необходимой обороны, — вещь тоже достаточно неприятная, но, согласитесь, смотрящаяся куда презентабельнее разбоя с нанесением тяжких телесных!.. Зачем потом Рома взял из кассы бара сто долларов?.. Гм… А кто сказал, что Рома брал их?.. Ах, Саша так сказал… А вот он, Ромка, утверждает, что никаких денег из кассы не брал, и куда делись те самые 100 долларов, кто конкретно их прикарманил, воспользовавшись ситуацией — у Саши и спрашивайте, — он же оставался в баре после того, как подвергшийся неожиданному вооружённому нападению Рома удалился в поисках скорейшей медпомощи… Ромка- не сплетник, не клеветник какой-нибудь, ни в кого не собирается тыкать обвинительным перстом. но баксов тех он не касался, а всё остальное — его не касается.

…Понятно, что Рому взяли под стражу и заключили в СИЗО. И дай нам начальство команду — вытрясли б мы из него «сознанку» в разбое за милую душу, отодвинув в сторону жалкий вопль о самообороне от жестокого Саши… Но начальство такой команды — не дало. (Причины смотрите выше)…

Вышедший из больницы Саша начал было возникать, возмущённый тем, что в материалах следствия вырисовывается его моральный облик жестокого потрошителя зашедших «на огонёк» приятелей, но вьюн-адвокат встретился и с ним… Кстати, вы представляете, во что обходится лечение в больнице после того, как тебя слегка рубанули топором по макушке?.. О-о-о!.. Брось Фемида Ромку в тюрягу на долгие годы — получал бы Саша стоимость лечения от него по исполнительному листу копеечками и грошиками долго и нудно, а так те же деньги (и плюс к ним небольшие проценты — за «моральное беспокойство») Саша получил целиком и сразу, — в обмен на расписку, что никаких претензий к Роме больше не имеет… А вы на его месте стали бы трепыхаться?!.

Судили Ромку за «превышение пределов необходимой обороны», и суд вкатил ему полтора года. Условно, разумеется… Больше уголовный розыск о нём ничего не услышал.

9. ПРИСАДКИН ИЗ «СИТРОЕНА»

…Из житейского… Обитает в 56-м доме на Парковой улице мужик по фамилии Присадкин. Раньше в милиции работал, в ОБХСС, боролся с расхитителями соцсобственности, насколько успешно боролся — не знаю, но от соцсобственности в итоге мало что осталось, а там и СССР развалился, сгинул бесследно социализм, ОБХСС переименовали во что-то политически нейтральное, Присадкин поработал ещё немного, и, уйдя к 50-ти на заслуженный отдых, заделался бизнесменом средней руки. Что-то где-то покупал, перепродавал по более дорогой цене, на получаемую прибыль — жил если и не роскошно, то — ни в чём не нуждаясь… Нормально жил!..