Из записок районного опера

Но однажды случилась неприятность. Вдвоём с напарником в летний зной мы шли по местному базарчику, и мне вдруг захотелось солёной рыбки. Купить — раз плюнуть, кругом полно торговок, но с деньгой у «дешёвого» районного опера напряжёнка, да и, если честно, как-то западло оплачивать то, что спокойно можно взять даром… Короче, притырились мы вдвоём к одной из торгующих и стали морально прессовать её в нужную нам сторону. Между прочим, имея на то все законные основания, поскольку распоряжением мэра торговать рыбой с рук в летнее время категорически запрещалось, и мы имели полное право (даже обязаны были!) прогнать с рынка и её, и всех прочих, на том рынке рыбой торгующих. На деле, разумеется, никто никого не гнал — если всё распоряжения нашего мэра выполнять — уссаться можно!.. Однако законная отмазка для «наезда» с последующим деловым предложением откупиться от нас презентом имелась… Нам ведь даже и денег от неё не нужно было — только рыбки чуток!..

Ну вот, наорали мы на бабёнку, служебными ксивами перед её выпученными гляделками помельтешили, потом взял каждый по четыре рыбины в кулёк, и двинулись восвояси. Тут — то и случилось… До сих пор не врубаюсь, то ли это была заранее организованная подстава, то ли рядом чисто случайно знакомый этой самой торговки оказался, но только вдруг останавливает нас неприметный мужичонка в куцем пиджачишке, предъявляет служебное удостоверение сотрудника госбезопасности и натурально начинает грузит нас на тему незаконных поборов, которыми мы — де только что на его глазах занимались. Представляете картинку?!. Только-только та бабеха вилась перед нами ужом, пытаясь полюбовно договориться, а теперь мы оказались в таком же положении, если не хуже, потому как ей в худшем случае угрожал только штраф и изгнание с рынка, нас же запросто могли попереть с работы, а то и посадить!.. Возможно, всё бы и обошлось, извинись мы мгновенно перед бабой за неприглядное поведение и услади слух чекиста грубоватой лестью, но мой напарник затупил, не сумел перестроиться на новую волну, и не нашёл ничего лучшего, как права качать: «Да я сотрудник органов внутренних дел!.. Да вы за пределы своей компетенции выходите!.. Да я буду жаловаться!..», и всё такое… Госбез ядрёнов сделал скучные глазки:»Ах, даже так?..», кинул наши ксивы в свой потрёпанный карман, сел в стоявшую неподалеку «Волгу» и укатил, провожаемый нашими ненавидящими взглядами. А назавтра нас вызвали в облуправление ГБ, в отдел по борьбе с коррупцией, и усиленно побеседовали на предмет нашего морального и профессионального облика. Их послушать, так мерзопакостнее наших коррупционных харь в окружающем пространстве ничего не наблюдалось, хоть всех собак на нас вешай, к стенке поставь, в упор расстреляй из крупнокалиберного пулемёта — и то будет мало!.. Я горячо покаялся перед родной ГБ: виноват-с, молод и неопытен-с, постараюсь исправиться и искупить вину, дайте только шанс!.. Посмотрели они на мою жалостливо скукожившуюся физиономию — и простили, у нас самобичующихся страсть как любят, главное же — понимали мужики, что ничего т а к о г о я не делал, а просто подвернулся под горячую руку… Ну а моего напарника как заклинило. «Ни в чём не повинен!.. где доказательства?.. свидетели где?!» — надрывался. И получил в итоге — попёрли из милиции. За кулёк тараньки, представляете?!..

В нашей системе до поры до времени тебе дают возможность делать что угодно (в разумных пределах, разумеется), но если уж за что — то взъелись на тебя руководящие задницы — всё, амбец, не слезут с тебя до конца, будут бить и в хвост, и в гриву, пока копыта не откинешь…

Был у нас один участковый, капитан Аксютенко, шибко умным себя считал и часто супротив руководства языком ворочал, особенно когда выпивши. А у нас кадры известно какие, настучать на товарища для многих — за счастье!

Ну и… Решило начальство его выпереть. Уйти по-хорошему, «по состоянию здоровья», он наотрез отказался, придраться по службе к нему было трудно, тогда установили за ним наружное наблюдение, рассчитывая поймать на компромате. Семь дней вела его наружка, и в итоге таки поймали на том, что в 12-ть часов ночи в форме, но во внеслужебное время, он купил в ларьке бутылку водки, и с нею на 15 минут зашёл в дежурную часть. Пил он там или не пил, а если и пил, то почему не имел на это право, если было это не во время службы — никого уже не колыхало, объявили товарищу «строгача», задёргали вызовами «на ковёр» во всевозможные начальственные кабинеты, деться ему уже было некуда — подал заявление: «По собственному»… Из-за одной-единственной бутылки жизнь человека поломать — не хило?!. Что другие в это же самое время бухали и бухают по-чёрному, издеваются над допрашиваемыми, отчётность фальсифицируют и «левые» бабки зашибают — это фигня, никому не интересно (до поры до времени, разумеется), те ведь не «под прицелом»… Отсюда мораль: делаешь что-либо противозаконное или не делаешь, при желании тебя всё равно съедят, так лучше уж делать, но — осторожно, оберегаясь, зная время, место и меру всему…