Из жизни двух городов. Париж и Лондон

Благодаря тонкой проницательности, сыщик способен собрать в единый рисунок затейливые кусочки сложнейших криминальных головоломок. Подобно профессору Оуэну, воссоздающему облик давно вымерших животных по одной крошечной косточке, Лекок добирается до преступника, используя малейшую зацепку». Имя Габорио стало синонимом нового жанра «уголовного романа». Среди почитателей таланта Габорио был и некий молодой медик, пытавшийся наладить врачебную практику в Портсмуте. В начале 1884 года Артур Конан-Дойл провел небольшое исследование триллеров-бестселлеров, чтобы определить, чего хочет современный издатель, а затем попробовал свои силы в этом жанре. Английская читательская аудитория страстно желала получить родного, британского Лекока. В 1886 году в ежегодном журнале «Битонз Кристмас Эннюал» вышел «Этюд в багровых тонах» — первая книга с героем по имени Шерлок Холмс.

Конечно, с течением времени Холмс становился фигурой гораздо более значительной, чем вымышленный персонаж. Многие из его фанатов настаивают, что он жил на самом деле. Имя Холмса стало синонимом Лондона, города, который он покидал крайне неохотно, лишь когда другу и соратнику доктору Ватсону удавалось убедить сыщика провести лето на природе для поправки здоровья. За пределами столицы Холмс чувствовал себя не в своей тарелке. Да и Лондон без своего ангела-хранителя становился другим. И все же корни этого персонажа растут «по ту сторону» Ла-Манша — во Франции. Холмс вырос из произведений Никола Ретифа де ла Бретонна, из журналистских заметок, из записок бездарных «литературных негров», написавших за Видока (вспомним преступника, а затем шефа французской полиции) его биографию. Методология Холмса и особенности его поведения, так же как и многие его привычки, подмеченные доктором Ватсоном и описанные им в отчетах о том или ином «деле», опираются на примеры парижских детективов, как реально существовавших, так и вымышленных. Исследуя в этой главе истоки детективной прозы, родившейся в Париже и Лондоне в восемнадцатом и девятнадцатом веках, мы увидим, что вычислительная машина, которой, по сути дела, являлся Холмс, может обладать тем, что Ватсон назвал «цыганской душой».

Мы также проследим, как трансформировались представления жителей о ночном городе: то, что раньше казалось жуткой, полной миазмов клоакой, населенной проститутками, студентами и прочими отбросами общества, превратилось в таинственный, щекочущий нервы мир опасных, но интересных приключений.

«Зритель-филин»

Во французской полиции никогда не было должности «детектива». Это слово пришло во французский язык из английского только в 1870-е годы. Однако у нас есть веские основания считать, что жанр детективного рассказа зародился в Париже в восемнадцатом веке под пером Никола Ретифа де ла Бретонна, замечательно плодовитого журналиста, чьи произведения, подобно романам Габорио, сейчас почти полностью забыты. В 1788 году, на пороге Революции, Ретиф издал «Парижские ночи, или Ночной зритель» — серию коротких скетчей с описанием приключений рассказчика во время 363 бессонных ночей. В каждой главе автор дает детальный отчет о своих блужданиях по городу, достаточно подробный, чтобы можно было по карте проследить маршрут этого Зрителя [рис. 27]. Ночь за ночью он бродит по Парижу без видимой цели, записывая свои впечатления, которые постепенно, порой лишь частично выливаются в истории насилия, преступлений, нелегкой доли бездомных детей и любовных интриг. В дальнейшем Ретиф добавит к первоначальным четырнадцати еще два тома, под общим заглавием «Бессонная неделя: семь ночей в Париже».

Рис. 34. Титульный лист книги «Парижские ночи» Ретифа де ла Бретонна. Анонимный художник, 1789 г.

Из названия книги следует, что Ретиф интересовался английской литературой и, вероятно, читал и журнал Аддисона «Зритель» и произведения английских писателей, невероятно модных во Франции перед Революцией. «Парижские ночи», по сути, могли бы появиться и в Лондоне, ведь идея организации текста по порядку и количеству ночей созвучна поэме Эдуарда Юнга[85] «Жалоба, или Ночные размышления о жизни, смерти и бессмертии», изданной во французском переводе Пьера Летурнера в 1769 году. Но «Парижские ночи» вышли в прозе, и хотя речь в этом произведении временами действительно идет о смерти человека, интересы автора простираются гораздо шире.

Как становится ясно из вступления, Ночной наблюдатель видит себя в роли «ангела-хранителя», одиноко бродящего под покровом мрака по огромному спящему городу, невидимого горожанам блюстителя общественных интересов. Во вступлении также объясняется, что рассказчик служит полицейским детективом, в смысле французской «полиции» восемнадцатого века.