ИЗ ЖИЗНИ ФОТОМОДЕЛИ ЗИНГЕР

У Алисии был модный большой чемодан на колёсиках и огромная спортивная сумка, которая вывернет руки запросто, так как до отказа забита вещами. И Алисия купила тележку (с такой многие хозяйки ходят на рынок за овощами). Эстетичной тележку назвать язык не поворачивался, но практичной – вот это то, что надо! Алисия ещё хорошенько упаковала своё приданое, чайный сервиз – каждую чашку, блюдца и чайники с сахарницами завернула в бумагу, затем сложила аккуратно в коробку и верёвками плотно прикрутила свёрток к верху тележки. В общем, целый день ходила от дома к дому, смозолила себе все ноги, но ни одной чашки не разбила! Кстати, все её вещи, несмотря на очевидное неудобство, находились в отличном состоянии.

Темнело, никто с Алисией в переговоры не вступал и, уже отчаявшись, она уселась на самую дальнюю скамейку в скверике и, прислонившись к деревянной спинке и укрывшись курткой, закрыла глаза. Усталость изъела изнутри, и Алисия задремала. Первого, кого она увидела в обволакивающем сне, был он, тот единственный мужчина, который вызывал в ней шквал чувств и сильную юношескую страсть. Сальников! Она увидела его в солдатской форме с погонами, с кудрявым светлым чубом и серьёзной улыбкой. И Алисия сразу очнулась. «Он узнает обо всём!» Боже, как боялась она, что Димон узнает, как она в Америке мыкается; деревенщина, чего от такой ожидать?

Алисия поэтому и от Раи пряталась, чтобы та Димону ничего не рассказала.

«Никогда не брошу!» - снова вспомнила она заветные слова, и внутри у неё всё сладко запело. Он, вон какой! А она… Неужели ничего не может? И тут у Алисии открылось второе дыхание.

Она встала, взяла свою громоздкую поклажу и, как мамаша Кураж, потащилась со всем скарбом к очередному дому искать ночлег.

И нашла! Ей открыли дверь, прислушались к её неидеальному английскому, посмотрели документы и выделили для неё место. На кухне за шкафом (как в сказке, на лавке за печкой). Алисия невероятно обрадовалась («Спасибо тебе, мой дорогой, это ты мне помогаешь!» - подумала она). Взяли триста долларов, и Алисия трепетала, боясь, что выгонят на следующий день. Однако она пришлось ко двору, и ей разрешили за шкафом пожить месяц. Безусловно, это была удача!

Семья оказалась многодетной. Мал, мала, меньше, денег в обрез. О пресловутом американском благополучии здесь, по всей видимости, не знали. Скудный обед, скудный ужин, что касается завтрака – это кто что себе найдёт.

Малышню такое обстоятельство не особо беспокоило. Они играли, носились по дому, как угорелые, с удовольствием съедали макароны с разными подливками, как правило, или с жареным фаршем или с тушёными помидорами, а завтракали преимущественно чаем с батоном. Старшие промышляли за пределами родового гнезда.

Детей насчитывалось четверо. Но для небольшого дома и одной мамы-кормилицы их было многовато. Куда испарился папаша, никто не рассказывал, но судя по тому, как бедствовала семья, серьёзным и основательным этого человека при всём желании не назовёшь.

Старшие девочки четырнадцати и двенадцати лет каждый день куда-то уходили утром, скорей всего в школу, но, может, и нет. Судя по их разговорам, желанием учиться они явно не отличались. Уходили и приходили, а вечером в пух и прах ругались со своей матерью, которая настойчиво читала им нотации о правильной жизни (особенно она старалась, когда Алисия была дома, чтобы та тоже слышала).

Двое других, пятилетняя девочка и семилетний мальчик, целый день были предоставлены сами себе. Не ходили ни в детский сад, ни в школу. То, что детей без присмотра нельзя оставлять, мать игнорировала. На няньку денег нет, а ей отлучаться необходимо, чтобы подработать. И уходила! Поэтому была рада, если Алисия за малышами присматривала.

А она с радостью играла с ними, на бестолковом английском рассказывая сказки и показывая кукольный театр из старых игрушек, и готовила им еду из имеющихся скудных запасов. Преимущественно, драники, такие картофельные оладьи с луком и чесноком (у них дома часто такие готовили). А что? Очень бюджетное и вкусное блюдо. Детям нравилось.

На те триста долларов, которые отдала Алисия за свой угол за шкафом, мать семейства купила два килограмма сахара, два вилка капусты, несколько пачек спагетти, четыре пачки мясного фарша, ещё кетчупа и майонеза. Еда испарилась через два дня.

Алисия, получив небольшие деньги за очередные съёмки, сходила в магазин и принесла оттуда пять килограммов муки, несколько килограммов картофеля и репчатого лука, батон полукопчёной колбасы, белого хлеба, а также две литровые бутылки растительного масла. И, конечно, сладкого: целый мешок карамелек и несколько плиток молочного шоколада.

Малыши, увидев шоколад, запрыгали и захлопали в ладоши. Старшие тоже с наслаждением уминали угощение за обе щёки.

Но Алисина благотворительность имела не очень хорошие последствия.

«Если человек чем-то делится, значит, у него есть лишнее, и от него не убудет», - так некоторые расценивают добрые поступки.

Однажды Алисия вернулась из Нью-Йорка и, зайдя за свой шкаф, увидела, что её вещи в сумках и чемодане перерыты.