ИЗ ЖИЗНИ ФОТОМОДЕЛИ ЗИНГЕР

Настя не замечала интриг, мошенничества (моделям нередко недоплачивали), неуважения и халатности, когда с девушками не считались, и приходилось предварительно часами ждать то стилиста, то дизайнера, то фотографа. А то, бывало, директор агентства как варежку раззявит – душа в пятки, но одна мысль сверлила мозг: «Только бы не выгнали!» В мире моды она чувствовала себя, как рыба в воде. Её стихия. И свято верила, что покорит избалованную Америку одной своей влюблённостью в дело, к которому прикипела всей душой.

Что только Настя ни делала, дабы добиться в Нью-Йорке мало-мальского признания, каких только усилий ни прилагала, чтобы просто заметили! Тщетно. И – закономерно – оказалась на улице, с чем долго не могла смириться. Ведь сколько денег и нервов потрачено для приобретения одной только визы! Временную рабочую ей не удалось оформить, зато получилось оформить туристическую, что тоже было непросто!

Насте тогда казалось, главное – зацепиться, прилететь за океан, а там она уже разберётся, что к чему. Но она не учла собственную дремучую необразованность и, конечно, ментальность другой страны, отличную от привычной. В Америке другие законы, и, не мудрено, что вскоре Настя стала там персоной нон-грата.

На работу с туристической визой не устроиться, снять жильё с таким статусом тоже нельзя (даже самое захудалое койко-место не сдадут) и временные рамки такой визы строго ограничены. Нарушения грозят серьёзными проблемами при выезде из страны. Конечно, нелегалов – выходцев из России в том числе – в Америке полно, и люди живут так годами, но у них с головой получше, поумнее они.

К тому же, она совсем не знала английского языка! Не подготовилась, не взяла ни одного урока, считая, что прилетит в Нью-Йорк, а там, попав в англоговорящую среду, сама научится.

В результате никто с ней дел иметь не хотел, и пришлось Насте Пастуховой бомжевать, спать в коробке прямо на тротуаре и скрываться от полиции, которая безо всяких разговоров сдала бы её в миграционную службу, а там, депортация с серьёзными штрафными санкциями (потому что серьёзные нарушения законов!) или даже тюремным сроком. (Она уже тут успела, нашкодив, засветиться, поэтому депортации боялась, как огня).

Настя, увидев, сколько в Нью-Йорке бездомных, не замызганных, а одетых весьма прилично людей, удивилась. Она успела пожить в трущобах Бронкса, кризисном районе Нью-Йорка, где находят своё пристанище самые бедные американцы и иммигранты, и была потрясена вопиющей нищетой! Они с матерью тоже называли свой барак «трущобами», однако в их бараке можно было жить: и печка была, и электричество, удобства, конечно, на улице, но и туалет сколоченный был, и колонка, откуда они воду набирали, на центральной дворовой улице была.

А в американских трущобах – ничего! Там есть жильё, в буквальном смысле слова не пригодное для жилья. Ни туалета, ни колонки с колодцем поблизости. Есть трущобы даже без электричества! Про отопления, вообще, умолчим.

А стоит проехать в тот же Бруклин или Манхэттен, там роскошь и ухоженность не перестаёт потрясать воображение.

Настя сразу отметила, что Москва, которую она знала, как свои пять пальцев, более спокойный и организованный мегаполис, и население там более ровное. Такие дикие перепады – тут пентхаусы и тут же внизу в коробке человек, потерявший работу спит, – нет, такое, скорее, нонсенс. Бомжи везде есть, но в России это, скорее, крайне опустившиеся люди, в силу разных обстоятельств деградировавшие кардинально; это, как правило, спившиеся, наркоманы. А в Нью-Йорке бомжами могут быть обыкновенные служащие, потерявшие работу, которые не в состоянии оплачивать слишком дорогое жильё.

Ночью, сворачиваясь калачиком в добытой в мебельном магазине большой коробке, служившей ей не один день домиком и кроватью, Настя в свойственной ей манере прокомментировала свои наблюдения: «Не ту страну назвали Гондурасом».

…

НЕЧАЯННАЯ ВСТРЕЧА.

На своём дне рождения, Алисия испытывала угрызения совести. Не разыскала Настю, а надо было постараться! Сейчас она реально могла бы оказать ей поддержку, как материальную, так и… Да забрала бы её к себе жить! Вдвоём веселее. К тому же Алисия постоянно в разъездах, и квартира пустует; пусть Настя здесь живёт! Алисии постоянно некогда, она же теперь «лицо» самого крутого парфюмерного бренда и много снимается для глянцевых журналов. А ещё Алисия понравилась маститому кутюрье с мировым именем, и он выбрал её для демонстрации своих дизайнерских творений. Теперь график Алисии расписан чуть ли не по минутам и на несколько месяцев вперёд: показы в Париже, в Милане, в Токио. Она на подиуме нередко открывает и закрывает показ. Вот что значит супермодель!

Алисия помнила, как шла по Пятой авеню Манхэттена, и её кто-то окликнул:

- Зингер! Зингер!

Она завертела головой, но никого не увидела. Было очень многолюдно, час-пик вступил в свои права, хотя тут ежечасно час-пик.

Алиса повернулась и собралась продолжить свои марш (часто идя по улицам, она отрабатывала подиумный шаг), но вновь услышала:

- Алиска! Алиска Зингер!