Из жизни жен и любовниц

– А почему ты спросила, сколько бульона было в кастрюле?

– Все очень просто. Если во время ссоры кастрюля стояла на плите, то после того, как Борисова ранили и преступник сбежал, кто, спрашивается, выключил огонь? Если бы его не выключили, он бы выкипел!

– Тоже правильно. Что же получается?

– Борисов после ранения однозначно не мог его выключить, значит, это сделал его гость. Скорее всего, он подумал, что убил Борисова, и сильно испугался, очень сильно… Но газ, однако, выключил! Возможно, машинально, а может, и сознательно, понимая, что оставлять гореть огонь нельзя, он подвергнет опасности весь дом! Во всяком случае, так подумал бы относительно нормальный человек. Так сколько там было бульона?

– Полная кастрюля!

– Можно допустить, что бульон, выкипая, мог бы залить плиту и огонь?

– Теоретически можно. Если преступник – мужчина, далекий от кухни, то есть не умеющий оценить количество жидкости в емкости, даже в таком случае он за свою жизнь наверняка сталкивался с тем, что, выкипая из кастрюли, бульон заливает огонь. Потому он и выключит газ.

– Кипящий бульон выделяет запах, это раз, во-вторых, звук… Я просто хочу сказать, что после убийства Борисова (так показалось гостю) в квартире затихли их голоса, но полной тишины не наступило. И этот звук булькающего бульона на плите мог нервировать преступника. Как бы там ни было, но газ все же выключил убийца.

– Постой, Глаша, но газ мог выключить и Борисов, начав свой разговор с преступником и поняв, что беседа затянется, так что ему теперь вообще не до борща. Просто выключил – на всякий случай, с тем чтобы потом доварить суп.

– Да, – разочарованно протянула Глафира. – Гера, ты прав. И зачем это я ради такой ерунды тебя побеспокоила?

– Да ничего… Я понимаю тебя. Дело-то сложное. Вот кому, спрашивается, понадобилось нападать на Борисова?

– Послушай, ты же видел рану, нож… Скажи, а могло так случиться, что его ранили нечаянно?

– Понимаешь, вы изначально решили, что действующих лиц там было двое: жертва – Борисов, преступник – мистер Икс. А что, если все было наоборот: Борисов, разозлившись на что-то, набросился на этого мистера Икса, а тот схватил его за руку и вывернул кисть – таким образом, что нож вошел Денису в живот?

– Интересная мысль… – окончательно растерялась Глафира, понимая, однако, что Герман прав. Они до этой минуты действительно воспринимали Борисова исключительно как жертву, даже и мысли не допуская, что он мог первым наброситься на своего гостя.

– Знаешь, Гера, а ведь мы его вообще не знаем… Разве что со слов его жены, Вероники, а она знает Борисова лишь с положительной стороны. Хотя постой… Все в его окружении считают его милым, безобидным человеком…

– Так-то оно так, но мы нашли его с ножом в животе! И ссора или спор, разгоревшийся в его квартире, дает нам право предположить, что не все в его жизни было так уж благополучно, не считая, конечно, его конфликта с пасынком. Возможно, существует еще что-то, о чем вы даже не догадываетесь, – сказал Гера Туров, зевая в трубку. – Человек – существо удивительное, полное тайн. Вот и у Борисова тоже может быть какая-то своя тайна. Зачем-то ведь приходила к нему его бывшая жена?

– И ты тоже о Кате?.. А я не верю, что она причастна к ранению Дениса. Короче, я совсем запуталась… Слушай, ты так заразно зеваешь… – Глаша тоже зевнула, так, что у нее даже хрустнула челюсть. – Ладно, извини, что потревожила тебя так поздно. Спокойной ночи. Утром еще подумаю, а сейчас – спать!

Но поспать ей не удалось. Ее вызвал следователь Кондратьев из Евпатории. На этот раз изображение на экране ноутбука было более четким, Глаша разглядела даже цвет его глаз.

– Вы еще не спите, Глафира?

– Нет. Ну что, удалось что-нибудь выяснить?

– Вы были правы! Относительно частного самолета… Ни у кого из гостей базы своего самолета, конечно, нет, это слишком круто, но у меня есть информация, что как раз двадцать второго октября один из гостей базы, Юрий Заточный, заказал частную перевозку в Саратов.

– Не может быть! – Глафира окончательно проснулась, волосы на ее голове зашевелились, как это бывало с ней всегда в моменты сильного волнения. – Отлично! Юрий Заточный, говорите?! Уверена, что он летел не один.

– Да, все правильно. Они улетели вдвоем с Анатолием Блохиным.

– Ну, класс!!! Если я правильно поняла, они летели пассажирами, так? То есть с ними был летчик?

– Да. Его фамилия Карташов. Я беседовал с ним по телефону, поскольку его в Евпатории не было. Он подтвердил, что действительно летал с двумя пассажирами на борту – с Блохиным и Заточным. Оставив их на частном аэродроме вашего города, он вернулся в Евпаторию и вылетел за ними только двадцать третьего, в двенадцать часов дня.

– Кто-нибудь из знакомых, члены этой компании или этот Карташов, знают, что именно заставило Заточного и Блохина так срочно отправиться в Саратов?