Из жизни звезд

Один за другим он срезал ногти на всех ее пальцах. Сердце у Евы гулко стучало, пока она прислушивалась к его бормотанью. Она потеряла представление о том, сколько времени сидит здесь, тупо уставившись на ножницы. Помощь должна скоро подоспеть, нужно лишь подольше задержать его. Охрана найдет Монику и остальных и станет выяснять, что натворил этот маньяк на других виллах.

— Бобби Сью всегда ездила на гастроли по разным городам… Она отдавалась пению всем сердцем… Но никто не любил ее так, как я… А Лианна… Она была очаровательна!.. У нее были шелковые рыжие волосы. Они развевались на солнце, когда она взмахивала ракеткой. Бац! Пятнадцать-ноль! Бац снова! Тридцать-ноль!.. Она была такая грациозная. Я так любил ее, Ева! И мне было больно наказывать ее. Но я должен был… Ты ведь понимаешь меня, правда?

Ева кивнула.

Билли грустно посмотрел на нее.

— Наверное, ты не совсем понимаешь. Ты просто говоришь, что понимаешь. Никто не понимает. — На его лице появилась хитрая улыбка. А ты догадываешься, как я это делал?

«Убивал женщин? Ускользал от полиции? Отрезал лоскуты от моих платьев? Что именно, идиот? Намекни хотя бы!»

— Нет, не могу себе представить, Билли. Ты мне скажешь? Я всегда удивлялась, какой ты умный.

Ева надеялась, что ее голос звучит негромко и спокойно, однако каждый мускул на ее теле был скован страхом. В ней боролись три несовместимые друг с другом желания: сопротивляться, бежать и следовать практическому совету Максин — заставить его говорить, успокоить его.

Пока что последний способ срабатывал. Ее вопросы разряжали обстановку. Он казался весьма довольным.

— Я умный, — сообщил он ей, — очень-очень умный. Я могу сделать все, что захочу. И мне совсем не обязательно работать рассыльным. Я стал обслуживать автомобили, чтобы быть ближе к тебе. И мне это удалось. — Сияя улыбкой, он потряс ножницами, как если бы в его руке была связка ключей от автомобиля. — Я должен был видеть тебя постоянно — ты такая красивая… У тебя столько замечательных платьев. И мне нравилось, когда ты оставляла в машине календарь своих деловых встреч. Я чувствовал себя рядом с тобой. Это было как чтение твоего дневника или твоих любовных писем.

Рассыльный… Это буквально потрясло ее. Ну, конечно, эти безымянные, безликие исполнители, которые парковали и подавали автомашину к ресторанам, театрам, отелям. Сколько же раз она вручала им свои ключи, свою машину, а с ней и документы, лежащие на сиденье, никогда потом не думая и не вспоминая о них.

Если при этом Нико о чем-то и беспокоился, то лишь о том, чтобы машину подали побыстрее и не поцарапали. Всякий раз принимая машину, он осматривал ее.

— Ты придумал гениально, — медленно произнесла Ева, не забыв одновременно улыбнуться. — Ты, должно быть, действительно любишь меня, если идешь на такие жертвы. У меня есть идея. Почему бы нам не назначить встречу?

Я надену одно из самых лучших платьев, и мы можем вместе отправиться куда-нибудь и пообедать.

Он схватил Еву сзади за волосы и резко потянул ее голову назад. Его лицо исказилось от гнева.

— Ты не понимаешь этого, Ева! Ты всегда куда-то ходишь! Я постоянно должен ожидать! Сейчас мы наконец-то вместе, а ты мечтаешь только о том, чтобы поесть? Или ты просто хочешь совершить выход, чтобы покрасоваться и порисоваться перед всеми? Но это твоя проблема. Ты слишком хорошенькая и слишком тщеславная. А мы сделаем вот что.

В его руке блеснули ножницы, которые он поднес к ее лицу. Ева испуганно отпрянула в сторону, но Билли со скоростью змеи бросился на нее и прижал к дивану.

— Не надо! — взмолилась она, когда ножницы снова сверкнули перед ее глазами. — Прошу тебя, не надо!

— Это для твоего же блага, — убежденно сказал он. — Будь умницей и лежи спокойно, а то я рассержусь.

Ева в ужасе извивалась под ним, ожидая, что он пропорет ее ножницами, но он стал лишь не спеша, методично срезать пряди волос повыше ушей, поворачивая ей голову и уделяя особое внимание тем прядям, которые рассыпались по дивану. При этом он что-то мурлыкал себе под нос.

— Очень неплохо, правда? — сказал наконец Билли, любуясь своей работой. — Теперь ты уже не такая красивая.

Он ухмыльнулся и наклонился к ней.

— Дай мне поцелуй, будь умницей, — сдавленным голосом произнес он, наваливаясь на нее всем своим телом.

Ева с трудом преодолела отвращение, когда его влажные губы прижались к ее рту.

— Открой рот, — прошептал он.

Ей хотелось блевать, кричать, драться, пинать ногами. Но еще больше ей хотелось жить.

Она открыла рот.

Руки и ноги Моники занемели, и лишь в запястьях она испытывала боль. Она охрипла от криков, но до сих пор никто не пришел на ее призывы о помощи. Неужто он убил всех — Антонио, Мими, остальных?

Кровь Тери пропитала ковер. Она лежала неподвижно.

За окнами стучал дождь, от ветра шевелились занавески. Куда все-таки подевалась охрана?

«Спасибо, хоть огни не погасли, — подумала Моника, чтобы как-то справиться с подступающей паникой. — Я по крайней мере могу видеть, что происходит. А то в темноте мое воображение сыграло бы со мной злую шутку.