Изабелла Баварская

Десятого сентября, в час пополудни, герцог Бургундский сел на коня во дворе дома в Брэ-сюр-Сен, где он останавливался. Вместе с ним были сир де Жиак — по правую руку, и господин де Ноайль — по левую. Любимая собака герцога всю ночь жалобно выла, и теперь, видя, что хозяин ее собирается уезжать, выскочила из своей конуры, где сидела на привязи; глаза ее сверкали, шерсть ощетинилась. Когда же, поклонившись последний раз госпоже де Жиак, которая смотрела из окна на эти сборы, герцог двинулся в путь, собака с такой силой бросилась вперед, что ее двойная железная цепь порвалась, и в ту же самую минуту, когда лошадь герцога готова была выйти из ворот, она накинулась на нее и укусила в грудь с такой яростью, что лошадь взвилась на дыбы и чуть не сбросила своего седока. Де Жиак хотел отогнать собаку и в нетерпении стал хлестать ее плетью, но она, не обращая внимания на удары, вцепилась в шею лошади; считая, что собака его просто взбесилась, герцог мигом отстегнул небольшую секиру, висевшую на луке седла, и рассек ей голову. Собака взвизгнула, но добрела кое-как до ворот, где и свалилась замертво, как бы все еще пытаясь преградить дорогу хозяину. Герцог со вздохом сожаления перескочил тело верного своего друга и выехал со двора.

Уже через двадцать шагов из-за своего дома внезапно появился живший по соседству и занимавшийся черной магией старый еврей, остановил за узду лошадь герцога и сказал:

— Ради бога, ваша светлость, не езжайте дальше.

— Чего ты, жид, от меня хочешь? — остановившись, спросил у него герцог.

— Ваша светлость, — продолжал старый еврей, — всю эту ночь я наблюдал звезды, и наука говорит, что, если вы поедете в Монтеро, назад оттуда вы не воротитесь.

Старик крепко держал лошадь за удила, не давая ей двинуться с места.

— А ты, де Жиак, что ты на это скажешь? — обратился герцог к своему молодому фавориту.

— Скажу, что этот жид сумасшедший, — отвечал де Жиак, зардевшись от досады, — и заслуживает он того же, что и ваша собака. Не то смотрите, как бы поганое его прикосновение не заставило вас целую неделю провести в покаянной молитве.

— Пусти меня! — в задумчивости сказал герцог, делая знак старику, чтобы он его не задерживал.

— Прочь с дороги, старый жид! — закричал де Жиак, толкнув старика грудью своей лошади так, что тот откатился шагов на десять. — Прочь, тебе говорят! Разве не слышишь, что его светлость приказывает тебе отпустить лошадь?!

Герцог провел рукою по лбу, словно пытаясь отогнать какое-то наваждение, и, бросив последний взгляд на старика еврея, без памяти лежавшего у обочины дороги, поехал дальше.

Спустя три четверти часа он прибыл в замок Монтеро. Прежде чем сойти с лошади, он отдал приказ двумстам воинам и сотне арбалетчиков расположиться в городском предместье и занять подходы к мосту. Во главе этого небольшого отряда был поставлен начальник арбалетчиков Жак де Ла Лим.

В это время к герцогу явился Танги и сообщил, что дофин ожидает его на мосту уже около часа. Герцог ответил, что сейчас идет. Но в эту минуту, запыхавшись, прибежал один из слуг и сказал ему что-то шепотом. Герцог повернулся к Дюшателю.

— Боже правый! — воскликнул он. — Сегодня все только и твердят мне что об измене! Уверены ли вы, Дюшатель, что мне ничто не угрожает? Вы поступили бы весьма коварно, если бы обманули нас…

— Милостивейший государь, — отвечал Танги, — пусть лучше я умру и буду проклят, нежели предам вас или даже кого другого. Можете быть спокойны, ибо его высочество дофин не желает вам зла.

— Хорошо, — сказал герцог. — Итак, мы идем, уповая на волю божью, — и, подняв глаза к небу, добавил: — и на вас, Танги.

При этом он взглянул на Дюшателя особым, свойственным ему одному испытующим взглядом. Танги выдержал этот взгляд и глаз не опустил. Он представил герцогу пергамент, где были перечислены имена десяти воинов, которые должны были сопровождать дофина. Они следовали в таком порядке: виконт де Нарбонн, Пьер де Бово, Робер де Луар, Танги Дюшатель, Барбазан, Гийом Ле Бутилье, Ги д’Авогур, Оливье Лейе, Варенн и Фротье. В обмен Танги получил список от герцога. Те, кого он удостоил чести сопровождать его, были: его светлость Шарль де Бурбон, господин де Ноайль, Жан де Фрибур, господин де Сен-Жорж, господин де Монтегю, мессир Антуан дю Вержи, господин д’Анкр, мессир Ги де Понтарлие, мессир Шарль де Ланс и мессир Пьер де Жиак. Каждый к тому же должен был явиться со своим секретарем.

Танги взял с собой этот список и удалился. Следом за ним из замка на мост отправился и герцог. На голове у него была черная бархатная шапка, для защиты он надел простую кольчугу, а в качестве оружия взял с собою небольшую шпагу дорогого чекана с вызолоченной рукоятью[34].

Прибыв к мосту, от Жака де Ла Лима герцог узнал, что тот видел, как в один из домов города, на другом конце моста, вошло много вооруженных людей; заметив его, когда он со своим отрядом располагался на мосту, эти люди якобы быстро закрыли окна.

— Подите поглядите, де Жиак, так ли это, — распорядился герцог. — Я подожду вас здесь.