Избавься от одиночества. Чудо общения

Тот, кто молчит, ничего не просит и не навязывает, может оказаться еще большим террористом. Он хочет получить внимание другого, не прося об этом, не показывая свою потребность в нем. Так он принуждает своего партнера беспрестанно предугадывать, вычислять и выжидать его реакцию.

Фразы «Делай, что хочешь», «Мне все равно» или «Как хочешь» отравляют отношения. Тот, кто их произносит, не знает, чего он хочет, и делает ответственным за свои желания партнера. В семейной или супружеской жизни такое поведение вызывает отказ партнера, проявление жестокости, которая выражается в переходе к действиям и замещениям.

«Что тебе будет приятно получить на день рождения?»

«То, что ты хочешь».

«Я думал о свитере в полоску, как ты любишь».

«Если тебе это нравится».

Но тот, кто ничего не просит, не может ничего получить: он обозначает свои границы и расценивает ожидания и поползновения своего партнера как попытки проникновения в его сокровенное.

Отец, который привык занимать пассивную позицию по отношению к своим детям под именем их свободы и автономности, тоже в своем роде совершает насилие. Он поставил свое желание быть одобренным и избежать конфликтов на первое место перед желаниями его детей, для которых нужны правила и ясная реакция. Он не устанавливает правила, но его отношение словно упрашивает: «Не делайте ничего такого, что могло бы меня огорчить».

Такая снисходительность носит двойственный характер: с одной стороны — это наше красноречивое молчание, а с другой — настоящее проявление агрессии. Это очень серьезно, так как для детей важна ясная позиция родителей по тому или иному вопросу. Им необходимо видеть и чувствовать, где они находятся по отношению к той или иной проблеме или вопросу.

Иногда молчание слишком громкое, чтобы его не услышать.

Соматизация

Телу нужны слова, чтобы высказаться, и уши, чтобы его выслушали.

Болезни в отношениях могут выполнять две функции — выступать и в качестве оружия, и в качестве средства защиты. Они способны вызывать сильное чувство вины, например, когда мы затрагиваем эту тему в ходе телефонного разговора:

«Ты знаешь, мне что-то нездоровится. Я беспокоюсь, но ты не волнуйся. Поезжай в отпуск...»

«Я не знаю, что произошло, но на следующий день после твоего отъезда на учебу у меня случился приступ прямо на кухне. Представляешь, что бы было, если бы дети остались совсем одни. Но все закончилось хорошо, я вызвала скорую, но она не приехала. Сейчас мне уже намного лучше. Мне нужно сдавать контрольный экзамен. Не беспокойся...»

Болезнь также может выступать средством защиты против терроризма в отношениях, так как она дает возможность отказаться от повиновения.

«Ты же знаешь, что со своей больной спиной я не могу долго находиться в дороге, как ты себе представляешь, что я поеду с тобой к твоей матери?»

«У моего цистита есть и положительные стороны. Муж больше не требует от меня, чтобы я занималась с ним любовью. До этого он просто не давал мне покоя, а для меня это было слишком».

«С тех пор как у меня появился сколиоз, отец не заставляет меня работать в саду».

Являясь по сути терроризмом против себя, направленным против терроризма партнера, болезни привносят свою лепту в слишком асимметричные отношения.

Сотрудничество

Терроризм существует в отношениях и благодаря сотрудничеству его жертвы. Более того, в отношениях часто оба являются жертвами, ведь терроризм бывает взаимным. Тот, кто наделяет партнера мнимым всемогуществом, отдает ему мнимую силу.

Эвелин пришла на консультацию. Послушаем, что она говорит. Постараемся сконцентрироваться на ней, на ее поведение, а не на ее муже, которого она все время делает главным действующим лицом в своем рассказе.

«Я хотела передохнуть и подумать перед тем, как принять решение — вернуться на работу или развестись». (Она разводит эти два решения, даже не понимая, что они подразумевают одно и то же.) «Я не могу так больше, когда моя жизнь полностью подчинена детям, мужу и родителям мужа, которые во все вмешиваются. Мой муж рассматривает совместную жизнь не как желание, а как долг.

Все началось субботним утром после вопроса Франсуа: „Итак, что мы делаем сегодня и завтра?" У меня даже не было времени, чтобы поразмышлять над этим, и он сразу же предложил свои продуманные варианты. Он застал меня врасплох. Я бы хотела ответить ему: „Ничего, давай останемся дома вдвоем". Но я почувствовала себя ужасно, потому что не разделяю его энтузиазма относительно этих планов, которые меня, впрочем, совсем не интересуют. Я так больше не могла, он перекрыл мне кислород.