Избранная

На душе расцветает какое-то теплое чувство, которому у меня нет названия. Это чертовски трогательно, не так ли?

– Это очень мило с твоей стороны. – только сейчас замечаю, что помимо моей воли губы растянулись в улыбке. – Но я ведь все равно была в отключке и ничего не чувствовала. Мог бы гнать на запредельной скорости, и сейчас мы могли бы быть уже за пределами Канзаса.

Йен так резко поворачивает голову в мою сторону, что я переживаю, как бы у него не случилось защемление нервов в шее.

– Что ты несешь? – я не могу полностью разглядеть его лицо в темноте салона, но вот в голосе отчетливо слышу укоризну. – Я бы никогда не сделал ничего, что могло бы тебе навредить, Арин!

Ну вот, снова он говорит такие вещи, от которых кровь приливает к щекам.

– Ладно, ладно, не кипятись. – поднимаю руки в защитном жесте и рассуждаю. – Мы добрались до Канзас-Сити, а значит преодолели уже больше половины пути до Западной Вирджинии. Совсем скоро будем на месте.

– Боюсь, при твоем состоянии, мы не сможем передвигаться достаточно быстро. – ясно слышу в его голосе предупреждение не бежать впереди паровоза, поэтому прикусываю язык.

Йен замедляется еще сильнее, и тихо вздыхает, сворачивая налево. Этот вздох без слов говорит о многом, но я все равно спрашиваю:

– Город выглядит настолько плохо? – задерживаю дыхание в ожидании ответа.

– Да. – наконец признается он. – Вся правая половина выглядит ужасно. От нее живого места не осталось, а вот левая вполне прилично сохранилась.

Прикрываю глаза и в отчаянии прикусываю нижнюю губу. Мне уже наверное в тысячный раз становится жалко свой род, который по возвращении ждет хаос и разруха. Больше ни о чем не спрашиваю, терпеливо жду, когда же мы доберемся до дома, который нашла для нас Искра. Давление мочевого пузыря становится невыносимым буквально через пять минут, поэтому я все таки не выдерживаю.

– Йен? – сквозь стиснутые зубы зову я. – Может мы остановимся на пару минут?

В это же мгновение он тормозит и поворачивается ко мне.

– Приехали. – объявляет мужчина и, не медля ни секунды, выскальзывает из машины, вскоре распахивается дверца с моей стороны, и Йен склоняется, чтобы взять меня на руки. Мне жутко неловко, что он носит меня, но я не спорю, потому что уверена – это бесполезно.

Закусываю губу еще сильнее, что даже чувствую привкус соленой крови на языке, когда Йен ловко поднимает меня, прижав к себе. Знаю, он делает это как можно аккуратнее, но все равно больно. Мужчина несет меня в дом по короткой подъездной дорожке мимо ожидающей нас Искры, которая при нашем приближении лениво помахивает хвостом. Я разглядываю окружающую обстановку, ничего так толком и не увидев в темноте ночи. Йен ногой распахивает входную дверь и уверенным шагом, словно уже бывал здесь и все вокруг ему знакомо, направляется куда-то вглубь дома. Снова открывает какую-то дверь и заносит меня в комнату, осторожно поставив при этом на пол. Я слегка пошатываюсь, но мужчина не дает мне упасть.

– Я найду генератор и включу его, чтобы заработало электричество. Побудь пока тут, это ванная комната. – слышу его быстро удаляющиеся шаги и осторожно, двигаясь на ощупь, нахожу дверь, прикрываю ее, потом так же медленно нахожу унитаз и начинаю бороться с тугой застежкой на джинсах, стараясь двигаться по минимуму, чтобы не причинять себе лишнюю боль. Внезапно вспыхнувший свет заставляет зажмуриться и для надежности прикрыть глаза руками. Наконец, поднявшись на ноги и спустив воду в унитазе, медленно подхожу к зеркалу и смотрю на ужасающую картину. И я сейчас вовсе не про большой синяк на щеке. Волосы грязные из-за того, что я валялась на земле после прыжка с поезда, кроме того, они свалялись в безобразные колтуны. Поднимаю руки вверх, чтобы расчесать их хотя бы пальцами, но резкая боль в груди заставляет задыхаться, согнувшись пополам. В такой позе меня и находит Йен, который мгновенно оказывается рядом. Осторожно берет меня за плечи и помогает распрямиться.

– Что случилось? – беспокойство в его голосе выбивает последний воздух из легких, и я едва сдерживаю слезы.

– Хотела что-нибудь сделать с волосами, но не могу поднять руки, потому что… – опускаю те самые руки и смотрю в пол, потому что жалость к самой себе, звучащая в моем голосе, раздражает меня. Ненавижу быть беспомощной!

– Давай, я помогу тебе? – ласковым голосом спрашивает Йен, что делает ситуацию только хуже.

Почему он так себя ведет? Я не понимаю его мотивов, а это сбивает с толку. Он же просто мой проводник. Он не обязан заботиться обо мне. Любой другой темный на его месте давно закинул бы меня в багажник и гнал на полной скорости, не спрашивая о моих желаниях и потребностях.

– Правда? – спрашиваю как-то недоверчиво.

Он кивает и смотрит по сторонам, будто прикидывая, с чего начать.

– Оставайся тут, я сейчас. – Йен выходит наружу, не потрудившись закрыть за собой дверь, а я возвращаюсь к своему отражению. Глаза опухшие и покрасневшие, будто я рыдала несколько часов подряд без остановки, одежда грязная, только тут замечаю, что и руки не чище.