Избранная демоном (СИ)

Я уже возвращалась к месту стоянки, прислушиваясь к разговорам воинов, из которых хотела понять, долго ли нам ехать, когда услышала тихий свист.

Не понимая почему, я прислушалась, но не остановилась.

— Рахаат, — прозвучал шепот сзади.

Я замерла, как громом пораженная.

— Не оборачивайся, — прошептал Арон. — С тебя не спускают глаз. Облокотись о ствол, как будто устала.

Я охнула, схватившись за сердце и послушно облокотилась о белоснежный ствол.

— Я с тобой, Рахаат, — сказал Арон. — Ничего не бойся. Он не коснется тебя. Не успеет.

Мои губы раскрылись и наружу вырвался едва слышимый стон.

— Этой ночью вы остановитесь на окраине Сивы. Животным нужен отдых. И мы сбежим. Нам нужно сделать это до того, как вы достигнете Блэр-Джар. Оттуда не выбраться. Но мы сделаем это раньше. Намного раньше, Ты слышишь меня, Рахаат?

Не в силах отвечать, я кивнула.

— Ты моя, Рахаат. Ты только моя. Я поступлюсь своей честью ради тебя. Но ты свою сохранишь. Потому что лучше быть спутницей беглого воина, чем наложницей тсара. Мы сбежим на нижнюю землю, Рахаат. Я сумею защитить тебя от всего мира.

— Да, — прошептала я дрожащими губами. — Да.

— Иди, Рахаат, и ничего не бойся.

Я шла обратно и внутри все ликовало. Происходящее вдруг показалось сном. Ужасным, невозможным сном.

— Скоро я проснусь, — прошептала я беззвучно. — Скоро Арон меня разбудит.

Когда я приблизилась к лингеру, у распахнутой дверцы ожидал Ягат.

— Ты долго, — сказал он.

— Прости, господин, — смиренно ответила я, не желая, чтобы тэн что-то заподозрил.

Ягат усмехнулся и произнес как-то устало:

— Учти, наложница, если еще раз позволишь себе поговорить с кем-то без моего разрешения, ты очень пожалеешь об этом. А мальчишку я просто убью.

Я захлопала ресницами, словно не понимаю, о чем он. Но прежде, чем я успела что-то сказать, Ягат предупредил:

— Если солжешь — будешь наказана. И очень больно.

Я сглотнула, не веря, что он способен причинить мне боль, но все же промолчала. Тэн продолжил.

— А сейчас следует наказать самоуверенного сопляка.

Меня рывком притянули к себе, так, что не устояла бы не ногах, не подхвати меня тсар.

Его губы накрыли мои властным поцелуем. Я попыталась отстраниться, но на затылок легла горячая ладонь. Тсар целовал долго и безжалостно, по-хозяйски впиваясь в губы, сминая их, словно нарочно хотел причинить боль. Я уперлась ладонями в его грудь, но воин, казалось, даже не заметил этого.

Он показывал, что он — мой господин, целуя так, словно тушил тлеющие угли.

Я пыталась молить его, просить, чтобы пощадил, отпустил, но меня не щадили. Вместо этого Ягат пальцами раздвинул мои губы и проник в мой рот языком, яростно терзая.

Когда я поняла, что тело начинает предательски отвечать на его поцелуй, протяжно застонала. Это распалило воина еще сильнее, его поцелуй стал неистовым.

В голове неслись мысли о том, что Арон наблюдает за нами, что видит, как Ягат целует меня, как колени у меня подкашиваются, и воин вынужден поддерживать, чтобы не упала. А в воздухе разливается аромат моего желания…

Из глаз текли слезы, тело колотило и вместе с тем внизу живота начинал дергаться огненный сгусток, моля, чтобы его выпустили на свободу. Одной рукой тэн держал меня прижатой к мускулистой груди, не давая двинуться. Другая рука по-хозяйски шарила по телу, не пропуская ни одного изгиба.

Тело выгибалось дугой, моля о чем-то большем, и я ненавидела себя за это.

Тсар отпустил так же внезапно, как поцеловал. Я охнула и покачнулась.

С самодовольной улыбкой он поддержал меня, не давая упасть и снова привлек к себе, положив ладони на ягодицы.

Тихо, так что только я могла слышать, он прошептал:

— Это было хорошим решением не бить тебя сразу за неповиновение. Ты осталась готовой к тому, чтобы тебя взяли в любой момент, как истинная пери.

Я гневно перевела дыхание, но не осмелилась ответить, чтобы он не начал целовать снова и снова терзать этим Арона.

Воин, словно услышал мои мысли, вновь припал к горящим, истерзанным губам в поцелуе. На этот раз поцелуй был нежным и коротким.

— Хорошая девочка, — сказал он, оторвавшись от моих губ, и направил к лингеру шлепком пониже спины.

Я покраснела и собиралась взлететь на ступеньки со скоростью молнии, но тсар опять опередил меня. Придерживая под бедра, подсадил на подножку, и, прежде, чем захлопнуть со мной дверь, снова похлопал по ягодицам и ущипнул. А я почувствовала себя грязной от его прикосновений, такой грязной, что захотелось помыться.

Уронив лицо в ладони, я просидела так какое-то время.

— Он все слышал, — прошептала я, вспоминая наш разговор с Ароном. — Ягат все знал… Он знал, что Арон идет за нами с самого начала! Он специально целовал меня, чтобы унизить его… Как можно быть таким жестоким!

Я замолчала, подумав о том, что странно ждать иного, от тэна, который позволяет своим воинам похищать и насиловать женщин, находясь на земле, где было предоставлено гостеприимство. От тэна, который с таким пренебрежением говорит о Матери и по всему видать, тоскует по Тысячелетней войне.