Избранная лирика

Трубкой свёрнутый огромнейший плакат.

— Хочешь знамя? Вот.

А взять его сумей-ка! —

Тут плакат

Раскрыл он на столе:

Поросёнок,

вскормленный ячейкой,

должен быть

первейшим поросёнком

на селе.

3

Время шло. Из боевой винтовки

Бил Федот

Стервятников земли.

А другой –

Сам отдал жизнь верёвке...

Знать, не смог

Взять сердце из петли,

Знать, не мог в диковинном плакате

Видеть жизни радостный разлив, -

Чуять жизнь, где высталенной ратью

Бьются те, кто юным сердцем жив.

Эх, Федот, душа комсомолячья!

Расскажи, что значит не тужить!

Тот для нас под красным бантом кляча, Кто не мог

И умирать и жить.

Будет жизнь опять красноармейской, А пока... Федот! Кричи земле:

- Поросёнок,

Вскормленный ячейкой,

Должен быть

Первейшим на селе!

О шапке

Только тот наших дней не мельче, Только тот на нашем пути,

Кто умеет за каждой мелочью

Революцию мировую найти.

Кто о женщине. Кто о тряпке.

Кто о песнях прошедших дней.

Кто о чём.

А я – о шапке

Котиковой,

Моей.

Почему в ней такой я гордый?

Не глаза ведь под ней, а лучи!

Потому, что её по ордеру получил.

...................................

В девятнадцатом в Киев на отдых

Я, усталый, приехать смог,

И, покою два дня лишь отдав,

На третий – в окопы лёг.

Мы, голодные, жизнь творили!

Но знали: есть голод-волк.

В этот день мы без пуль покорили

Восставший девятый полк...

Да, о шапке...

И вот оттуда –

Я в Москву на военный сбор,

И в Цека получил, как чудо,

Ордер

«На головной убор».

Ордер этот в охапку.

В распределитель путь.

Получил я там – летом! –

Шапку

Котиковую,

Не какую-нибудь...

...............................

И теперь вот, сейчас, сегодня

Мимо салом заплывших витрин

Я шагаю, знаменем подняв

Шапку военных годин.

И теперь, что-нибудь покупая,

Выбирая ли, роясь в вещах,

Я об ордере прежнем мечтаю

И новых, идущих днях.

И, прочтя бюллетень о банкноте

Или весть о борьбе биржевой,

Я гляжу на восторженный котик

С думой грозовой:

Пусть катается кто-то на форде, Проживает в десятках квартир…

Будет день:

Мы предъявим

Ордер

Не на шапку –

На мир.

1923

Комсофлотский марш

1

Низвергнута ночь. Подымается солнце

Над морем рабочих голов.

Вперёд, краснофлотцы, вперёд, комсомольцы, На вахту грядущих веков!

Вперёд же по солнечным реям

На фабрики, шахты, суда!

По всем океанам и странам развеем

Мы алое знамя труда.

2

Мы, дети заводов и моря, упорны.

Мы волею нашей – кремни.

Не страшны нам, юным, ни бури, ни штормы, Ни трудные, страдные дни.

Вперёд же по солнечным реям

На фабрики, шахты, суда!

По всем океанам и странам развеем

Мы алое знамя труда.

3

Сгустились на западе гнёта потёмки, Рабочих сдавили кольцом.

Но грянет и там броненосец «Потёмкин», Да только с победным концом.

Вперёд же по солнечным реям

На фабрики, шахты, суда!

По всем океанам и странам развеем

Мы алое знамя труда.

4

Пусть сердится буря, пусть ветер неистов, Растёт наш рабочий прибой.

Вперёд, комсомольцы, вперёд, коммунисты, Вперёд, краснофлотцы, на бой!

Вперёд же по солнечным реям

На фабрики, шахты, суда!

По всем океанам и странам развеем

Мы алое знамя труда.

1924

Двое и смерть

Отшумела буря огневая.

Тишина прозрачна и легка.

Ранним утром вышла смерть седая

На полянку мирного леска.

Смерть устала. Смерти надоело

День и ночь размахивать косой.

На бугор костлявая присела

И умылась свежею росой.

Пели птицы. Копошились мухи.

Полз паук по шёлковой сети...

Захотелось яростной старухе

Хоть на время душу отвести.

Рядом – танков смертные останки, Ружья, трупы, касок серебро...

Хорошо бы здесь вот, на полянке, Сотворить кому-нибудь добро!

Слышит смерть: у дальнего пригорка

Два солдата стонут за кустом.

Чёрный крест у них на гимнастёрках

И железный череп над крестом.

Как смешно!.. Для смерти выпал случай, Обречённых на смерть возлюбя,

Их спасти от смерти неминучей, -

Это значит: от самой себя.

Напугавши смехом хрипловатым

Певчих птиц, рванувшихся в простор, Смерть подсела к раненым солдатам, Завязала тихий разговор.

- Что ты хочешь? – так она спросила, Наклонившись к чёрному плечу,

И солдат ответил через силу:

- Помоги, старуха! Жить хочу!

Как бревно, товарищ мой давнишний

Распростёрся на спине моей.

Ты меня избавь от ноши лишней.

Поскорей товарища убей!

Жить хочу... Селение большое

Нам сегодня отдали во власть.

Я хочу сейчас же после боя

В магазины вовремя попасть.

Я могу в домах и в магазинах

Насладиться радостью войны.

Мне нужны пятнадцать шкур звериных, Шёлк и обувь... платья для жены...

Жить хочу, чтоб выполнить скорее

Тот приказ, что мне сегодня дан: Поручили нашей батарее

Расстрелять бунтующих крестьян.

Я мечтаю видеть их мученья,

Бабьи слёзы, жалкий детский рёв, Чтобы вновь изведать наслажденье

Господина, бьющего рабов.

Жить хочу, чтоб властвовать над всеми, Попирая земли и тела!

Жить хочу, чтоб ты в любое время

Убивать без устали могла...

Ты молчишь? О горе! Я немею!

Пощади! Помилуй! Не убей!

Что я значу с силою моею

Пред тобой, владычица людей?

Каждый день встаёт виденьем страшным.

Я над миром властвовать стремлюсь, Но живу твоим рабом всегдашним, Потому что... я тебя боюсь...

Неподвижно старая сидела,

Отвернув безглазое лицо.

На траве распластанное тело

Только тронешь – станет мертвецом.

Ну-ка, смерть! Раба уничтожая, Насладись могуществом своим!

Почему повисла, как чужая,