Не раз я видел Люси Грей В задумчивой глуши, Где только шорохи ветвей, И зной, и ни души. Никто ей другом быть не мог Среди глухих болот. Никто не знал, какой цветок В лесном краю растет. В лесу встречаю я дрозда И зайца на лугу, Но милой Люси никогда Я встретить не смогу. — Эй, Люси, где-то наша мать, Не сбилась бы с пути. Возьми фонарь, ступай встречать, Стемнеет — посвети. — Отец, я справлюсь дотемна, Всего-то три часа. Еще едва-едва луна Взошла на небеса. — Иди, да только не забудь, Мы к ночи бурю ждем. — И Люси смело вышла в путь Со старым фонарем. Стройна, проворна и легка, Как козочка в горах, Она ударом башмака Взметала снежный прах. Потом спустился полог тьмы, Завыло, замело. Взбиралась Люси на холмы, Но не пришла в село. Напрасно звал отец-старик. Из темноты в ответ Не долетал ни плач, ни крик И не маячил свет. А поутру с немой тоской Смотрели старики На мост, черневший над рекой, На ветлы у реки. Отец промолвил: — От беды Ни ставней, ни замков. — И вдруг заметил он следы Знакомых башмаков. Следы ведут на косогор, Отчетливо видны, Через проломанный забор И дальше вдоль стены. Отец и мать спешат вперед. До пояса в снегу. Следы идут, идут — и вот Они на берегу. На сваях ледяной нарост, Вода стремит свой бег. Следы пересекают мост… А дальше чистый снег. Но до сих пор передают, Что Люси Грей жива, Что и теперь ее приют — Лесные острова. Она болотом и леском Петляет наугад, Поет печальным голоском И не глядит назад.