Читаем Избранная Пророчеством (СИ) полностью

Радомира хорошо помнила постыдную проверку у лекаря, подтвердившую, что девушка оставалась нетронутой. Но жених её, похоже, не собирался верить на слово ни лекарю, ни князю, который наверняка использовал её невинность как один из доводов, чтобы смягчить нежелание Яромира жениться на ней.

Мужчина наконец преодолел сопротивление девушки и прижал ладонь к судорожно сжатым мышцам между ног. Силой раздвинул девичьи бёдра, грубо протиснулся пальцем в самое лоно и неразборчиво выругался.

Рада замерла в напряжённом ожидании. Может быть, не станет он всё-таки насильничать, убедившись в невинности своей невесты? Палец выскользнул из лона, двинулся дальше, к туго сжатому колечку меж ягодиц, и бесцеремонно вторгся в ещё более постыдную глубину. От настолько неожиданного действия девушка оторопело вцепилась в ворот мужской рубахи. Внешней стороной бедра она почувствовала горячую твёрдость, явно свидетельствующую о том, что Яромир к ней всё же не настолько равнодушен, как пытался показать, и с новыми силами дёрнулась прочь.

На этот раз мужчина позволил ей отскочить и теперь глядел на Радомиру, нахально ухмыляясь.

– Что ж, милая, приведи себя в должный вид, ты слишком растрёпана, – обманчиво дружелюбным тоном проговорил он. – И поторопись. Я провожу тебя домой.

Девушке ничего не оставалось, кроме как послушаться. Вопреки её опасениям, после этого случая Яромир вёл себя подчёркнуто вежливо и больше никаких вольностей себе в обращении с ней не позволял.

Несмотря на это чувство тревоги в душе Рады только росло. Поначалу оно ненавязчиво зудело где-то в области затылка, но с каждым днём всё дальше растекалось по жилам, охватывая всё её нутро. Рада связывала это с переживаниями из-за предстоящей свадьбы. Но однажды накануне венчания девушка проснулась ещё до полуночи и резко села в постели, стараясь унять гулко бьющееся сердце. Только что она видела драконий замок и все те места, в которых обычно проводила время с Конрадом в своих снах. Но на этот раз они пустовали. Девушка повсюду искала своего дракона, пока не наполнилась сводящим с ума осознанием, что произошла какая-то беда.

Рада выскользнула из-под покрывала и, недолго думая, достала из сундука своё подвенечное платье. Они с Мирой как раз успели закончить его в срок этим вечером. На рассвете Рада должна была надеть этот наряд для Яромира и теперь, облачившись в него для совершенно других целей, девушка решительно отмела все сомнения.

Она тихонько прокралась к дому старца, прошла через скрипнувшую дверь и в страхе замерла. Спустя несколько быстрых ударов сердца девушка прошмыгнула мимо спальни старика в соседнюю комнату. Именно здесь на стене висел большой серебряный рог. Глядя на своё отражение на поблескивающей в лунном свете изогнутой трубке, Рада замешкалась. Драконий рог был свято почитаемой реликвией для её народа, и даже коснуться его без позволения Владык было серьёзнейшим преступлением. Не говоря уже о том, чтобы вынести из святого дома без ведома старца.

Радомира решительно поджала губы. Пусть Владыки гор вынесут свой приговор, только, пожалуйста, не сию минуту! Она осторожно сняла рог, который оказался довольно увесистым, и, крепко прижимая его к своей груди, поспешила к озеру.

На берегу она снова замешкалась: для обряда не хватало жертвенного челна, который обычно изготавливали накануне призыва. Или хотя бы какой-нибудь захудалой лодки. Рада растерянно оглянулась на оставшийся за спиной город. Она совсем не была уверена, что её затея сработает. Но отступать не собиралась.

Девушка расставила пошире ноги, чтобы удержать равновесие, подняла к небу серебряный раструб, прижалась губами к узкой гладкой части рога и выдохнула.

В ответ раздалось лишь мягкое шипение.

Рада озадаченно нахмурилась, поджала губы и попробовала снова. На этот раз рог, щекотнув по губам, издал звук, похожий на хрип раненого медведя. Девушка не сдержала торжествующий возглас. Кажется, она поняла, как это делается!

Рада набрала в грудь побольше воздуха, плотно сжала губы, приложив их к рогу, и над долиной разнёсся громкий призывный рёв. Это было ощущение чистого восторга! Губы зудели от щекотки, рог в её руках вибрировал, передавая девушке свою дрожь до самого сердца. Рада выдохнула в этот призыв всё, что смогла, и опустила руки, чтобы перевести дух.

Спустя пару мгновений девушка снова поднесла рог к губам, приготовившись просигналить во второй раз, как вдруг что-то вырвало его из её рук.

– Нет! – воскликнула Радомира, пытаясь вновь ухватиться за серебряную трубку.

– Что ты творишь?! – раздался оглушительный возглас.

Рада вскинула взгляд и в страхе отшатнулась: перед ней стоял не кто иной, как Яромир. А за его спиной угрожающе темнели фигуры ещё нескольких богатырей.

– Ты хоть понимаешь, что наделала?!

Он грубо схватил её и поволок в сторону жертвенной хижины.

– Пожалуйста! – Рада отчаянно сопротивлялась, изо всех сил стараясь пихнуть или пнуть его побольней. – Дай мне завершить ритуал!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Слово о полку Игореве
Слово о полку Игореве

Исследование выдающегося историка Древней Руси А. А. Зимина содержит оригинальную, отличную от общепризнанной, концепцию происхождения и времени создания «Слова о полку Игореве». В книге содержится ценный материал о соотношении текста «Слова» с русскими летописями, историческими повестями XV–XVI вв., неординарные решения ряда проблем «слововедения», а также обстоятельный обзор оценок «Слова» в русской и зарубежной науке XIX–XX вв.Не ознакомившись в полной мере с аргументацией А. А. Зимина, несомненно самого основательного из числа «скептиков», мы не можем продолжать изучение «Слова», в частности проблем его атрибуции и времени создания.Книга рассчитана не только на специалистов по древнерусской литературе, но и на всех, интересующихся спорными проблемами возникновения «Слова».

Александр Александрович Зимин

Научная литература / Древнерусская литература / Прочая старинная литература / Прочая научная литература / Древние книги / Литературоведение
Изба и хоромы
Изба и хоромы

Книга доктора исторических наук, профессора Л.В.Беловинского «Жизнь русского обывателя. Изба и хоромы» охватывает практически все стороны повседневной жизни людей дореволюционной России: социальное и материальное положение, род занятий и развлечения, жилище, орудия труда и пищу, внешний облик и формы обращения, образование и систему наказаний, психологию, нравы, нормы поведения и т. д. Хронологически книга охватывает конец XVIII – начало XX в. На основе большого числа документов, преимущественно мемуарной литературы, описывается жизнь русской деревни – и не только крестьянства, но и других постоянных и временных обитателей: помещиков, включая мелкопоместных, сельского духовенства, полиции, немногочисленной интеллигенции. Задача автора – развенчать стереотипы о прошлом, «нас возвышающий обман».Книга адресована специалистам, занимающимся историей культуры и повседневности, кино– и театральным и художникам, студентам-культурологам, а также будет интересна широкому кругу читателей.

Л.В. Беловинский , Леонид Васильевич Беловинский

Культурология / Прочая старинная литература / Древние книги