Избранная волками

- Ах ты щенок, - зашипели с переднего сиденья. – Руки решил распустить?

И вдруг тишину разрядил хлопок. Лиза почувствовала, как тело мужика слева начало заваливаться на нее, руки его опустились, и она поняла, что прямо ей на ноги капает что-то теплое. Кровь?!

Лиза завизжала от ужаса. Она почувствовала, как от страха к горлу подкатывает тошнота. Такой маленькой и беззащитной она себя не ощущала никогда – как будто ребенок, запертый в темной комнате в компании одних лишь огромных крыс.

- Выкинь его, - отдал распоряжение рыжий кому-то. Машина приостановилась, через тело Лизы перегнулся тот, что был справа и быстро разблокировал автомобиль. Она перестала дышать, боясь, что и сама сейчас последует вслед за покойником. Неизвестность, темнота дезориентировала, и поэтому что делать, она не понимала.

Сосед оттолкнул от нее недвижимое тело и тут же захлопнул за ним дверь, поставив блокировку.

Лиза вдруг запоздало подумала, с сожалением, что ей нужно было оттолкнуться и тоже последовать за тем, кто как тюк с картошкой на полном ходу вывалился на обочину. Она бы точно рванула навстречку, чтобы поймать машину и сбежать.

- С каждым такое будет, поняли? – зловеще раздалось в машине. И, хоть это ее не касалось, Лиза, зажав губу, тоже кивнула.

34.

Тимофей рывком поставил на ноги завалившегося в снег мужчину. Не хотелось никаких заминок и проволочек, но, глядя на заказчика, который, к слову, платил немалые деньги, он понял: надо брать все в свои руки.

- Следуйте за мной, - отрывисто приказал он и тут же направился по своим следам обратно из леса. Под его осторожными, легкими шагами снег практически не хрустел и не плавился от жара, хотя от тела шел пар – оборотная кровь бурлила в нем, просила выхода.

Под весом тела мужчины позади него ломался не только наст, но и тонкие ветки, что попадались на пути. Луна смотрела на их медленный исход из леса равнодушно и тихо, не было слышно ничего – волки-оборотни, что уже убрались по своим темным делам, распугали всех мелких животных.

Каплунову хотелось скорее перевоплотиться в волка и добежать до машины, сесть за руль и гнать обратно в дом, или даже плюнуть на эти условности, добраться до коттеджа в образе животного. Он чувствовал: что-то происходит. Не случайно их выманили таким образом из дома, когда там осталась одна девушка.

Его коттедж был форд-ноксом, самым стойким, самым удаленным, самым высокооснащенным. Пробраться туда просто так невозможно, только если сам Тимофей этого не захочет.

Но…всегда есть это противное, липкое «но»: оттуда можно выйти. И Лиза знает, как это сделать.

Когда добрались до так называемой стоянки, где были оставлены машины, Тимофей принюхался и понял, что следов Якова не чувствует. Он сбежал.

Мужчина от злости пнул белый сугроб и еле слышно выругался:

- Черт, он будет в доме раньше меня!

Но выбора не было: он был в ответе за того, кого охраняло его агентство.

Тимофей усадил мужчину за руль, самостоятельно пристегнул его. Тот обалдело глядел вперед.

- Вы поедете за мной, на своей машине.

Тот кивнул немного обалдело.

Тим быстро оделся и прыгнул за руль автомобиля, проследил, как вырулит его подопечный, убедился, что все с ним в порядке. Оказалось, что стоило мужику сесть за руль, как он снова начал соображать, успокоился и вообще взял себя в руки. Тимофей забил в навигаторе его адрес и сейчас уверенно гнал свою машину, надеясь, что предчувствие, что снедало его душу, было неверным.

И все то время, что Тимофей находился в пути, перед ним стояло лицо Лизы. Какая это была сладкая мука находиться рядом с нею, ощущать сначала еле различимый, а после все более разрастающийся аромат ее возбуждения, ее раскрывающейся страсти! Она явно чувствовала это – их начинало тянуть друг к другу невыносимо, но начала сопротивляться этому животному чувству, узнав, что у Тимофея есть брат.

От этой мысли мужчина крепче сжал руль, от чего мышцы на руках напряглись. Увидев Якова спустя столько лет, он был ошарашен. Ошарашен, удивлен, шокирован, но не рад, потому что впервые за столько времени он увидел его рядом с Лизой, девушкой, на которую уже начали выстраиваться кое-какие планы.

Это и смутило, и расстроило, и взбесило его, - в большей части потому, что радости от встречи он не испытал.

Дикое чувство соперничества в дружбе, братстве, всегда изводило их в детстве. И причиной всему была та самая маленькая рыжая девочка, что, оказывается, выросла в настоящую красивую женщину.

А сегодня Тимофей и сам принял решение отстраниться. Несмотря на то, что он чувствует, для себя поставил задачу уйти с пути брата и усмирить в себе все те желания, что будила своим ароматом, светом, девушка. Как бы больно не было ощущать это в себе.