Вот как случилось у нас. Один иеромонах умер на праздник Рождества Христова. Все служащие, т. е. иеродиаконы и иеромонахи в 2 часа дня ходили поздравлять о. Архимандрита: пили чай, и прочее утешение праздничное. Затем были все у нас в скиту. Тоже угощение. Ушли из скита в 3.30, а в 4 часа уже не стало одного иеромонаха. Никак нельзя было подумать, что он через час умрет. Паралич пал на сердце, и омертвело. Он, конечно, милости Божией не лишится, ибо ездил за послушание в село служить, значит, приобщился Св. Таин в День Трехдневной Пасхи. Но живущим то назидательный, и даже выше, урок.
Так и ты говори себе: бедная Магдалина, а ну-ка, твою душу поимут в ночь сию; куда поидеши???
В письме ты каешься, перечисляя свои грехи. Покаяние тогда истинно, когда после него все усиленно будешь стараться уже жить как должно, а без этого оно мало действительно, если каешься лишь бы проговорить о грехах, а жить по-старому. Понудь себя приходить в храм в числе первых и уходить в числе последних, не оставляй келейного правила — тогда за твоё усердие и милость Божия будет к тебе.
Когда видишь, что не исправляешься, а только прилагаешь грехи к грехам, то надо стараться приносить в них покаяние. Спеши открывать язвы душевные перед Господом и ищи разрешения и прощения. И если по прощении паки в то же впала, паки прибегай к покаянию, и так до конца. И Бог, видя твой труд, твоё покаяние — не оставит тебя без Своей помощи и милости. Если Он нам завещал прощать кающемуся брату седмьдесять раз седмерицею, то не больше ли Сам подаст нам прощение, когда мы прибегнем к Нему с покаянием. А что страсти не отступают, то сие по смотрению Божию. Пишут Св. Отцы, что страсти и падения смиряют человека, приводят его в сокрушение сердечное и тем привлекают ему Божие милосердие. Конечно, надо всеми силами бегать и удаляться греха, ибо если мы будем сами по своему нерадению впадать в грехи, то заслужим только большее осуждение. А в случающихся невольно, или по нашей немощи, да будем очищаться покаянием. Избегай гордости, ибо она бывает причиной многих и лютых падений. Смиряйся, укоряй себя, считай себя последнейшей и хуже всех, не осуждай никого, то и милость Божию получишь. С сестрой принуждай себя помириться, так нехорошо жить.
Каждый день утром говори себе: быть может, этот день — день последний моей жизни. Потерплю же я по любви ко Господу Иисусу Христу, хотя ныне какая бы ни была скорбь, и прощу каждому оскорбившему меня обиду, да воспомянет и меня многогрешную Господь и помилует, и спасет по неложному Своему обещанию (Еван. Лук., гл. 14, ст. 37). Бог будет судить о покаянии не по мере трудов, а по мере смирения.
В оный страшный День Суда Бог будет судить нас не о псалмах, не за оставление нами молитвы (или какого-либо правила), но за то, что не покаялись!Велия бывает радость Ангелам на небеси о едином грешнике кающемся. Будем же молиться: «Господи, помилуй. Господи, даруй ми смирение и кротость».
Или же: «Ими же веси судьбами спаси меня, Господи!» И Господь по милости Своей помилует и спасет нас всех Своей благодатию (Римл., гл. 3, 23–24).Каждый день и каждый час клади начало ко исправлению, и Бог милости, человеколюбия и щедрот подаст и нам руку Своей помощи, как св. Апостолу Петру, утопающему в волнах морских.
О молитве
Пишешь, что от лености и от усталости не исполняешь иногда молитвенного правила, и так засыпаешь и просыпаешь.
Должно лень от усталости отличать. Если устала и так заснула от бессилия, то укоряй себя больше пред Богом и кайся и смиряйся. Если же ты не устала, а просто не хочется молиться, то это уже лень — тут должно понуждать себя к молитве, хотя бы она была и рассеянная. Молиться с самопонуждением состоит в нашей воле; а молиться с умилением зависит от Бога. Мы же должны молиться молитвою какою можем; а за самопонуждение Бог даст и умиление в своё время, когда Ему благоугодно будет.
Ещё пишешь, что во время молитвы некоторые слова особенно трогают, и ты повторяешь эти слова по несколько раз, и затем молишься своими молитвами или словами.
Такой способ моления не отрицается, а, напротив, Затворник Епископ Феофан поощряет к такой молитве.
Или так только плачешь, ничего не читая.
Все-таки должно плакать хоть с мыслью, что безмерно прогневала грехами Господа и боишься страшного наказания.
Рассеиваешься иногда при молитве Иисусовой.
Трудно, чтобы никогда не рассеиваться. Это свойственно только совершенным; а мы с тобой люди грешные. На языке, говоришь, молитва, а на уме Бог весть что; и потому, думаешь, не оставить ли в таком случае молитву. Нет, не оставляй. Лучше сухим хлебом питаться, нежели оставаться совсем без хлеба.