Избранник смерти

— Лука Анатольевич, вы не подскажете, где я могу отыскать графа Владислава Чернова? — спросил я, отправив в рот кусочек блина, наколотого на посеребренную вилку.

— Чернова? Он преподаёт в Петроградском императорском университете. Ох и снобистское, скажу я вам, местечко. У графа там имеется свой кабинет. Вы хотите попасть к нему на приём?

— Есть такое дело.

— Что ж, я сегодня ничем не занят, так что с удовольствием сопровожу вас, ежели вы не против, — проговорил семинарист, аккуратно разрезав ножом варёную репу.

— Я буду рад вашему обществу, сударь.

— Вот и хорошо. Только нам прежде нужно вас приодеть. Я выделю вам кое-чего из своего гардероба, а то вашу одежду слуги, дай бог, ежели к вечеру приведут в порядок.

— Было бы славно, — искренне произнёс я.

И уже через полчаса мы вместе с Лукой вышли из особняка. На мне трещал по швам тёплый сюртук с коротковатыми рукавами, голову покрывал котелок, а на носу обосновались неизменные круглые очки с чёрными стёклышками. Они каким-то чудом уцелели во время вчерашней передряги. И теперь я смотрел сквозь них на утренний Петроград, представший передо мной в ещё более тусклых тонах. Небо затянул ковёр облаков, сквозь которые иногда выглядывало бледно-жёлтое солнце, а прохладный ветерок гонял по брусчатке первую опавшую листву. Да-а, хороший городок, чтобы свести счёты с жизнью.

Семинарист взмахом руки поймал красноносого извозчика в кожаной тужурке и назвал адрес. Тот громыхнул соплями, кивнул и расплылся в щербатой улыбке — дескать, забирайтесь, господа. Мы проникли в его видавшую виды карету, после чего кони звонко застучали подковами.

По тротуарам ходили горожане, которые, по большей части, носили одинаковую одежду. Дворян и простолюдинов можно было отличить лишь по мелким деталям: качеству материи, мастерству портного, украшениям и, конечно же, манере держаться. Причём здешние люди, как и у нас осенью, частенько одевались не по погоде. На моей Земле на одной и той же остановке можно было увидеть и чувака в куртке, и смельчака в футболке. А здесь наравне с шерстяными шинелями мелькали и пиджаки, и фабричные робы.

А уже возле университета я увидел студентов в синей форме с золочёными пуговицами и двуглавыми гербами, приколотыми к левой стороне груди. И взгляды у всех были такими… такими… Я так смотрю на ботинок, когда в дерьмо вляпаюсь.

— Андрей, я, пожалуй, прогуляюсь в парке, пока вы будете занятыми своими делами, — проговорил выбравшийся из кареты Лука и вручил вознице пятиалтынный. — Тут рядом есть замечательный парк. Прям возле церкви. Заодно и в неё зайду, испрошу помощи у Николая Угодника, дабы наставил он на путь истинный Петровых.

— Хорошо, сударь, тогда в парке и встретимся, — решил я, поправил очки и уверенно двинулся к мраморным ступеням университета. Он мог похвастаться песочного цвета колоннами, стрельчатыми окнами и барельефами, изображающими профили учёных мужей.

В холле ко мне сразу же подлетел военного вида усач в сером мундире и кепи.

— Куда вы, сударь? Могу поглядеть на ваш документ?

— Я не имею чести здесь обучаться. У меня встреча с графом Черновым. И из-за вас я уже на неё опаздываю.

Мой возмущённый тон заставил цербера посторониться, хотя в его взгляде мелькнула толика скептицизма. Дескать, вот этот блондин в маловатом сюртуке к самому графу?

Но я не дал ему возможности довести свою мысль до конца. Прошмыгнул в один из коридоров, а там быстро поднялся на второй этаж.

Итак, где тут кабинет графа? Спросил у самого лоховатого на вид студента, но и тот сперва облил меня презрительным взглядом, а лишь потом через губу сообщил координаты логова Чернова.

Да-а, высокомерие и пафос пропитали тут все хрустальные люстры, картины в золочёных рамах, серебряные ручки дверей и мраморные плиты пола. Я чуть не захлебнулся напыщенностью этого места пока шёл к приёмной графа. А в той меня поджидал рядок кресел, повёрнутых спинками к окну с раскидистым цветком в горшке. И кресла эти занимала троица важного вида господ в жилетках, цилиндрах и при карманных часах на золотых цепочках. Они что-то бойко обсуждали приглушёнными голосами, но стоило им увидеть меня, как все трое сразу же резко замолчали и стали с неприкрытой брезгливостью рассматривать мою одёжку.

А я сделал рожу кирпичом и с невозмутимым видом подошёл к конторке, за которой сидела пожилая, невероятно морщинистая дама. Она напоминала напольную вешалку, на кою кто-то набросил кожу, украл лицо и вместо него оставил обрюзгшую задницу с чванливо собранными в трубочку губами, похожими на анус, подведённый кармином.

— Что вам угодно… э-э-э… молодой человек? — неприятным голосом выдала она и гадливо посмотрела на меня поверх пенсне. — Граф не подаёт беднякам по понедельникам. А ежели вы прячете за очками слепоту, то извольте выйти вон. Его сиятельство не лекарь.

— Доброе утро, — спокойно сказал я, сдерживая рвущийся наружу гнев. — Мне нужно попасть на приём к графу.

— Вам? — удивилась старушка, выгнув брови. — И о чём вы собираетесь говорить с его сиятельством?