Избранник смерти

— Ладно уж, ползи отсюда, убогий. Плащ-то твой уже всё равно весь грязью замаран. Так и быть, носи его с честью. Гы-гы-гы.

Он захохотал и неторопливо исчез во дворе особняка. Следом лязгнул засов калитки и стали постепенно успокаиваться собаки. А я медленно встал на ноги, посеменил по улице и, тихонько охая, потрогал пострадавшие ребра. Они отозвались болью, заставившей меня поморщиться.

— Вы все сделали правильно, — донёсся шёпот из покачивающихся кустов. — Вашей выдержке можно позавидовать, сударь.

— Угу, — мрачно буркнул я, стирая капли жирной грязи со щёк. — Надеюсь, Всеволод и ваш папенька успели проникнуть в дом.

— Успели, успели, им бы и пары минут хватило, — убеждённо сказал Лука, выбрался из кустов и неумело залез на забор, окружавший соседний от особняка Петрова дом. Семинарист принялся наблюдать за освещённым масляными фонарями логовом врага. А вот самого Луку из-за царящей на улице тьмы никто не способен был разглядеть. — Только вам, Андрей, ещё раз придётся отвлечь собак и охранников. Всеволод сказал, что они быстро вызволят Акулину. Вход в подвал находится чуть ли не у двери, ведущей на задний двор. Папенька, как и договаривались, посветит в окошко первого этажа энергоструктурой. И вы тогда сразу же бегите к воротам и колотите в них.

— Видно окна? — на всякий случай уточнил я, присев на корточки. Так рёбра и грудная клетка меньше болели.

— Видно, хорошо видно. Благо собачий лай никого в доме не разбудил. Окна чёрные.

— Да ежели псы кого и разбудили, то никто в такой час тёпленькую кровать не покинет.

— Верно говорите, сударь, — поддакнул семинарист, которого снедало чудовищное волнение. Оно частично передалось и мне. Я тоже слегка занервничал. И стал нервничать ещё больше, когда мои внутренние часы отсчитали десять минут. Всеволод говорил, что уложится в это время. Неужели что-то пошло не так? Плохое предчувствие стало холодной змеёй пробираться в мою душу, и не только в мою…

Лука встревоженно протянул, не переставая хмуриться:

— Муторно мне, Андрей. Долго они как-то. Кабы чего не стряслось. Может, я проглядел сигнал?

— Да вы, сударь, даже на секундочку не отрывали взор от окон особняка. Как оседлали забор, так и сидите в одной позе.

— О-о-о! — неожиданно выдохнул семинарист, резко выпрямив спину. — Что-то блеснуло за окнами! Молния! А теперь огненный шар! Господи, их раскрыли!

— Вот жопа! — выпалил я и со всех ног бросился в сторону ворот.

Особняк начал выплёвывать приглушённые расстоянием яростные крики и револьверные выстрелы. И эти звуки прозрачно намекали на то, что Всеволода и старшего Кантова действительно обнаружили! Твою мать, что теперь будет?! По плану они должны отступать в сторону леса, а мне нужно завязать битву с этой стороны двора, дабы отвлечь на себя часть охранников.

Я подскочил к воротам, ловко, будто обезьяна, забрался на них и увидел, что за окнами первого этажа вспыхивает магия, а к особняку с яростным лаем бегут собаки и пара охранников. Третьего нигде не было видно.

— Андрей, откройте мне калитку! — протараторил Лука, примчавшийся к забору.

— Сейчас, — прошипел я и спрыгнул на брусчатку.

В этот же миг с жалобным звоном разбилось окно первого этажа. Осколки стекла посыпались на клумбу с декоративным кустарником, а через подоконник сломанной куклой перегнулось мужское тело, позади которого возникли очертания шкафа. Кажись, после встречи с мебелью мужик сломал позвоночник. И я знаю, кто «натравил» на него шкаф. Вот тебе, вашу мать, и без крови! И крови будет ещё больше, зуб даю. Ведь в эту секунду один из охранников вдруг бросил взгляд за спину и увидел, как я открываю засов калитки.

— Эй! — заорал он, доставая револьвер. — Здесь ещё один! Фас! Фас!

В мою сторону бросилась свора громадных псов со свалявшейся пепельной шерстью, горящими от злости глазами и падающей с жёлтых клыков слюной. Их когти скрежетали о брусчатку, а лай буквально оглушал. Но я знал, что на меня они не нападут, а вот на ворвавшегося во двор Луку… Поэтому мне пришлось применить «старение». Да ещё и охранники уже достали револьверы и приготовились стрелять в нас. Однако уже через миг в их сторону понеслась настоящая волна безжизненно-серого тумана. Я случайно вложил в заклинание столько энергии, что аж чуть сознание не потерял. Рухнул на одно колено и мутным взором увидел последствия деяний своих.

Почти все псы попали под удар «старения», из-за чего их шерсть стала стремительно выпадать, кожа расползаться гнилыми лоскутами, кровь чернеть, а плоть начала отваливаться большими кусками, слезая с трескающихся костей. Визг стоял до небес!

Из охранников от волны магии сумел уйти лишь тот самый урод, что пинал меня. Он успел метнуться за обложенный булыжниками колодец, но «старение» всё-таки задело его правую ногу и руку с револьвером. Оружие упало возле колодца, а из-за оного неслись крики, лишённые всего человеческого. Охранник, потеряв разум от боли, орал охрипшим горлом. А Лука в ужасе таращил глаза и непрестанно осенял себя крестным знамением. Он будто бы впал в какой-то ступор.