Избранник смерти

Мой крик отразился от стен зала, заставил многочисленные буркала дерева моргнуть, но тварь не прогнулась. Она продолжала удерживать Василису в магическом коконе, глядя на меня безразличным взглядом. В зенках этого существа не было даже злости или ярости. В них жило одно только равнодушие бездушного биоробота — и это пугало меня даже больше. С подобной хернёй не договориться. Придётся выбирать: либо класть амулет в рот черепа, либо бежать отсюда со всех ног, оставив Василису этому существу, а оно, несомненно, без всякой жалости убьёт её. Тот, кто загнал меня сюда, будто понимал, что мою волю проще сломить, если пытать на моих глазах девушку, а не применять те же самые меры ко мне.

К сожалению, оба эти варианты мне не нравились. Душа требовала сломать об колено всех, кто решил поиграть мной. И я даже решил впасть в транс, дабы проверить наличие магической энергии. Может быть, она хоть немножко восстановилась? Но — нет. Резервуар оказался так же пуст, как карманы нищего. Однако… однако кое-что едва не заставило меня выпасть из транса от наплыва эмоций. В коридоре стояла Глафира. Да, да, та самая призрачная девка! Но на чьей стороне она играет?

Глафира будто бы поняла мой невысказанный вслух вопрос. Она качнула головой и поманила меня рукой. И что это значит? Она поможет мне выбраться или наоборот — заведёт в какой-нибудь тупик и будет визгливо хохотать, пока меня разрывают на куски? Хм-м-м. Но надо уже на что-то решаться. Тварь вон уже подняла верхнюю губу, продемонстрировав мелкие зубы-иголки.

— Хорошо, твоя взяла, — смиренно выдохнул я и осторожно ступил ногой в кровь, окружающую древо.

Жижа с чавканьем поглотила мою щиколотку, а затем подошва ботинка ощутила твёрдую поверхность. Преодолевая брезгливость, я сделал ещё один шаг и поймал на себе мутный взгляд того черепа, который распахнул рот, готовясь принять амулет. Последний болтался на бечёвке, удерживаемой моими двумя пальцами. И предчувствие чего-то нехорошего взъерошило мои слипшиеся от грязи и пота волосы. Язык облизал пересохшие губы, а нервы натянулись, словно кожа бледнолицего на барабане индейца. Даже само время будто бы замедлило свой неумолимый бег, дабы посмотреть, как я кладу амулет в рот черепа. Но я, кажется, разочаровал всех… Мои пальцы метнулись к нижней челюсти черепа и с хрустом вырвали её, а другая рука с размаха швырнула амулет в существо. И уж не знаю, что именно стало тому причиной, но тварь потеряла контроль, из-за чего её магия исчезла. Василиса упала на пол, а я громадными прыжками рванул к ней, подхватил безвольное тело и метнулся в коридор, где стоял призрак.

— Глафира, пей! Пей мою кровь! Набирайся сил и выводи меня отсюда! — проорал я и помчался в темноту, подгоняемый то ли кваканьем, то ли рёвом, вырвавшимся из горла твари с серпом.

Существо ринулось за мной, а я почувствовал слабость, расползающуюся по телу. Зато Глафира проявилась в реальности и полетела передо мной, освещая путь своим потусторонним сиянием. Оно разрывало тьму и служило путеводной звездой, ведущей к свободе. По крайней мере моё сердце отчаянно надеялось на это, пока исстрадавшееся тело с грехом пополам бежало по коридору, черпая силы из каких-то невероятно глубоких источников.

Порой мне казалось, что ноги вот-вот подломятся, с хрустом порвутся жилы или на плечо опустится лапа той твари. Но я продолжал бежать дальше и вскоре достиг каменных ступеней, ведущих вверх. Помчался по ним и, пролетев пару пролётов, услышал разочарованный вой преследовавшего меня создания. Кажется, тварь по какой-то причине не могла подняться выше. Но я, естественно, не стал проверять эту теорию, а уже практически теряя сознание от усталости добежал до покрытой ржавчиной металлической двери и кое-как открыл её. Тут же мне в лицо ударил бледный рассвет, проникающий в небольшую пещеру.

Я, пошатываясь под весом Василисы, выбрался на свет божий и рухнул на траву подле одуряюще пахнущей смолой сосны с раскидистыми лапами. И буквально через миг моё сознание ухнуло в темноту.

Но тьма не продлилась долго. В какой-то миг меня заставили очнуться приглушённые расстоянием голоса, раздающиеся на фоне птичьих трелей, приветствующих восход солнца:

—… Тебе не показалось?

— Не знаю. Можа и показалось. Но вроде как человеческая фигура мелькнула среди сосен. Надо поглядеть. Вдруг это тот самый мерзавец, что вашу сестру умыкнул, сударь?

— Твою мать, — простонал я сквозь зубы и разлепил пудовые веки.

На меня с ветки с любопытством смотрела рыжая белка, а рядом тяжело дышала Петрова, так и не пришедшая в себя. А её брат с прихвостнями шёл в эту сторону. Гадство! Даже без сознания не дадут спокойно полежать. Чем же я прогневал богов удачи? Меня ведь сейчас и белка загрызёт, ежели ей не понравится моя физиономия. Кстати, физиономия… под глазом нестерпимо щипало.

Я прикоснулся к щеке, приняв сидячее положение. И на подушечках пальцев осталась кровь. Видимо, меня угораздило где-то довольно сильно рассадить кожу под глазом, но сейчас мне было глубоко плевать на данный факт. Надо валить отсюда, пока враги ещё далеко.