Избранник вечности

Александр сошёл с колесницы и в сопровождении Мазея и управляющего направился в покои. Проходя через просторные залы с высокими потолками и изразцовыми стенами, он не переставал удивляться роскоши, словно выставленной напоказ: драгоценные ковры, вазы, мраморные и золочёные статуи, посуда и светильники из золота. Тронный зал, кабинет и спальня особенно поразили размерами и богатейшей отделкой.

Александру показали сокровищницу царя Дария. В дальней стороне дворца за внушительными стенами с бронзовой дверью его ожидали ряды глиняных сосудов в рост человека, наполненные золотым песком, жемчугом, монетами. В больших ящиках и плетёных корзинах хранились драгоценные камни — сапфиры, изумруды, рубины, алмазы — необыкновенной чистоты и величины. На полу горы золотых и серебряных ожерелий, парадное оружие и одежды из бесценных тканей. При виде столь неожиданного богатства Александр больше не сожалел, что попал в Вавилон. Он стал богаче в десять-двадцать раз, чем до этого!

Помимо укрытых в сокровищнице ценностей македонский царь стал обладателем сотен дворцовых слуг и рабов, принадлежавших Дарию. В его имущество прибавились сельские поместья и амбары с урожаем зерна и плодов, стада скота и конюшни, обширный зверинец со страусами, пантерами, львами, слонами и тиграми. Но, удивительно, от созерцания доставшихся без боя сокровищ особенного трепета Александр не испытывал. В вой не с Персией получение богатства не являлось главной целью а лишь средством для достижения мечты…

БАШНЯ ДО НЕБЕС

Надолго задерживаться в Вавилоне царь не планировал. Уже на следующий день Мазей услышал пожелание посетить святилище Мар Дука; послал предупредить священнослужителей о предстоящем визите.

К храму вела удобная для проезда колесниц Дорога Процессий, Айбур-Шаба, за ней шумел огромный рынок. Оттуда доносились узнаваемые запахи благовоний и пряностей, жареного мяса и вообще восточной еды, что готовилась на жаровнях для прокорма многотысячной толпы. Среди многоголосья, присущего подобным местам, слышались призывы лавочников, назойливо предлагавших, как они утверждали, самые дешёвые в мире товары.

Царская колесница катила по каменным плитам, разделённым чёрными линиями асфальтовых швов. По краям дороги двумя рядами замерли вавилонские копьеносцы, за ними толпились в синих одеяниях жрецы с рыжими бородами. На стенах, облагороженных синей плиткой, отблескивали солнцем изразцовые рельефы с изображениями священных животных богини Иштар — сказочных драконов и львов с оскаленной пастью. Вдоль стен надежными стражами возвышались огромные финиковые деревья. Рядом каменные постаменты с факелами; Мазей услужливо пояснил царю, что факелы зажигаются один раз в году ночью во время наступления Нового года. У подножия каждого постамента лежали камни со священными письменами на скошенной поверхности. На серебряных алтарях курились благовония.

Вход в святилище вёл через огромную каменную арку, покрытую изразцами небесного цвета — Ворота богини Иштар, супруги Мар Дука. Они символически разделяли мир людей от мира богов. Македонскому царю разрешалось переступить невидимую черту…

Минуя ворота и ещё одну арку, Александр оказался на открытой территории, священной для каждого жителя Вавилона. К нему поспешил высокий худощавый жрец с крестообразной перевязью из синей ткани с бахромой. Мазей назвал его — Таб-цилли-Мардук («Благо под сенью Мардука»), главный священнослужитель Храма. Он приветствовал низким хрипловатым голосом, не спеша, с достоинством; толмач, торопясь и сбиваясь, говорил:

Таб-цилли олагодарит тебя, Великий царь, за то, что ты нашёл время посетить жилище Мар Дука. Он знает, что ты мудрый властелин, берущий под защиту чужие святыни, кто не отбирает у храмов богатства, а умножает их священные сокровища собственными дарами, приносит жертвы на алтари чужих богов.

Александр, довольный приёмом, сошёл с колесницы и сразу направился в сторону храма, похожего на огромный холм, и даже гору. Храм представлял собой квадратное основание со сторонами в полстадия каждый, оттого вблизи ещё больше поразил размерами. Гигантское сооружение выглядело ступенчатым; семь ступеней — семь зданий, поставленных друг на друга. Каждая «ступень» имела отдельный цвет частично сохранившейся облицовочной плитки, от чёрного цвета до голубого. Наружная лестница в сто локтей, выложенная из камня, вела на верхнюю платформу, где стояло здание, облицованное голубым эмалированным кирпичом.

Таб-цилли, заметив, что царь с интересом рассматривает храм, поспешил пояснить:

— Это всё, что сохранилось от святилища. Мы с печалью созерцаем его разрушение, бессильные помочь восстановить жилище Великого Бога.

Царь обошёл вокруг, это стоило времени и усилий — «гора» сложена из тысячи тысяч обожжённых глиняных кирпичей. Часть вывалилась из кладки, обломки хрустели под ногами. Таб-цилли не отставал, осторожно обходя кучи кирпичей, успевая рассказывать историю Башни-храма…