Избранница Золотого дракона. Часть 2

И куда они подались теперь? Может, в королевство Алых драконов? Еще одна догадка заставила короля крепко стиснуть кулаки. Уж не хочет ли его женушка устроить переворот, заручившись поддержкой Алых драконов? И сбежала, чтобы иметь возможность действовать беспрепятственно. Здесь же из нее получилась бы великолепная заложница.

А Ретольф Маранас. Хитрая крыса, так умело вгрызавшаяся все эти годы в его душу, на самом деле лишь искала возможность в решающий момент укусить побольнее. Ведь не зря Кирмунд с самого начала опасался слишком сильно доверять ему. Каким же оказался идиотом в итоге. Да Ретольф даже свою подопечную ему в постель подложил, чтобы усыпить бдительность. И пока Кирмунд мог думать только об этой светловолосой бестии, они готовили переворот. Он уже почти не сомневался в этом.

Вот только заговорщики допустили роковую ошибку, не устранив его с пути, когда была такая возможность. Он ни за что не позволит им одержать победу.

— Снарядите отряд из пятидесяти человек в погоню за ними, — проскрежетал он, буравя капитана загоревшимися опасным блеском глазами. — Женщин привезти живыми, с мужчинами можно не церемониться.

— Вы уверены, мой король? — пролепетал капитан в испуге. — Там ведь принц Алых драконов. Это ведь…

— Я знаю, что это означает, — резко оборвал его король. — Но он сам виноват. Помог моей законной жене сбежать. Никто из правителей других королевств не посмеет сказать, что я не в своем праве. И пусть созовут совет. Нужно немедленно начать подготовку к войне. Я собираюсь уничтожить все очаги сопротивления в королевстве Серебряных драконов. Если понадобится, выжгу дотла все города и поселения этой земли. Мне не нужен народ, который только и ждет случая укусить кормящую его руку.

— Уничтожите всех? — капитан теперь просто позеленел.

— Ты плохо слышал? — Кирмунд чувствовал, как начинает деформироваться челюсть — он уже находился на грани трансформации.

Начальник охраны пулей вылетел из покоев, а король в ярости ударил кулаком в дверь платяного шкафа, у которого стоял. Дерево с жалобным треском раскололось, но даже это не уняло гнева Кирмунда. И ярость лишь усиливалась от осознания того, что же задело его в этой ситуации больше всего. Предательство той, что все это время лишь смеялась над ним. Обвела вокруг пальца, как наивного простачка. А он, идиот, в любви ей признавался, душу перед ней раскрыл.

Из горла вырвалось рычание, от которого даже стены содрогнулись. О, пусть только эта лживая тварь попадется ему в руки. Пожалеет, что на свет родилась. Он бросит ее в самую темную и мрачную дыру в подземелье и будет просто трахать в свое удовольствие. До тех пор, пока она и вовсе человеческий облик не потеряет, так, что ему на нее и смотреть будет противно. А потом свернет ей шею собственноручно, позабыв о том, что обычно женщин не убивает.

Что касается проклятой женушки, все это время так успешно притворявшейся невинным ягненком, то теперь даже сомневаться не будет — выполнит все, что когда-то пообещал в день свадьбы.

Теперь даже запах Эльмы, еще витающий в комнате, вызывал ярость. Король в сердцах схватил простыню и сбросил на пол, желая растерзать в клочья. Звяканье чего-то, упавшего на пол, заставило замереть на месте. Отбросив простыню, скрывавшую от него упавший предмет, Кирмунд в потрясении замер. Нож.

Он медленно склонился над ним и поднял, пытаясь понять, откуда этот предмет тут взялся. А когда, наконец, дошло, со свистом втянул воздух в легкие. Он был не прав. В планы заговорщиков как раз таки входило его убить. Именно за этим приходила прошлой ночью Эльма.

Только вот по какой-то причине сделать это не смогла…

Кирмунд в задумчивости смотрел на сверкающее лезвие, которое без всякого труда вчера могло оборвать его жизнь. Эльма ведь не могла не понимать, что будет с ними всеми, если он останется цел. И то, как это повлияет на их планы.

Но она не сделала этого… Почему?

Он не решался поверить в то, что подсказывало ноющее сердце. Слишком сильно боялся опять ошибиться. Но гнев, еще недавно владевший им, мало помалу стихал, сменяясь мрачной задумчивостью. Эльма тоже к нему неравнодушна. Из-за него даже рискнула нарушить приказ своей лицемерной хозяйки-сучки. Спутала заговорщикам все планы.

Но почему она не призналась ему во всем? Он бы понял и простил. Наказал бы тех троих, но ее бы и пальцем не тронул. Да что уж там. Если бы попросила, и их участь могла бы быть не столь плачевной, как планировал теперь.

Кирмунд, все еще держа в руке нож, двинулся в гостиную и застыл, глядя на спящую собаку. Склонившись пониже, принюхался и уловил едва ощутимый запах сонных трав. Собаку она тоже пожалела. Вполне ведь могла и убить, чтобы исключить возможность того, что проснется раньше времени и разбудит его. Новое доказательство того, что его женщина оказалась не настолько уж бесчувственной дрянью, приятно согрело душу.