Избранное

Мы не встретились с ним через пять лет. Но мой другой однокашник – теперь тоже москвич, посетивший родные края, сойдя с поезда, не увидел, как бывало, рядом родной деревни. Она заросла лесом и бурьяном. Дома повалились, а люди, кто смог, разбежались.

Флеров же, бросивший председательское поприще, пишет теперь (и уже написал частично) историю исчезнувших деревень, стоявших плотно некогда вокруг главного у нас села Контеево.

Деликатес… и проблемы деликатные

Его мне рекомендовали как человека талантливого. Сам же Борис Николаевич услышав о себе такое, недовольно поморщился:

– Немного нашему брату требуется, чтобы талантливым слыть – не теряй лишь здравого смысла.

– Вот те на! Я-то считал, что люди с изюминкой – это люди «с чудинкой» и с тем самым здравым смыслом ладят далеко не всегда. Да, собственно, и Рагулин, как показалось мне, действует вопреки ему. В наше сумрачное, нестабильное время, когда редкий хозяйственник, руководитель (а Борис Николаевич – директор предприятия) не пытается как можно больше выкачивать из вверенных ему ресурсов, дабы выжить и нажиться, он возьми и займись строительством для трудового коллектива сауны с бассейном, физкультурно-оздоровительного комплекса, зала для отдыха, реконструкцией и расширением цехов, очистных сооружений, приведением в порядок административного корпуса и т. д. и т. п. Словом, из 240 миллионов рублей прибыли, что получило предприятие за год работы, ровно половину «угрохал», или, как теперь говорят, инвестировал в соцкультбыт и расширение производства. И это, повторяю, в наше время, когда многие одним днем живут. Но Рагулин так рассудил:

– Конечно, чтобы только «выжить и нажиться», лучше всего полученные деньги на зарплату пустить. Такое ныне делается запросто. Но мы-то хотим жить, а не наживаться. А для этого надо строить.

Каково! Часто приходит слышать сейчас подобные суждения. Но и я хорош! До какой же степени надобно было поддаться временщицким настроениям, чтобы в разумных, толковых рагулинских действиях узреть отклонение от здравого смысла.

И все-таки он удивляет. И удивлял многих раньше – когда по собственному желанию сменил пост заместителя директора крупного завода на должность руководителя малого предприятия, правда, самостоятельного. Но кто тогда всерьез полагал, что подобная самостоятельность и впрямь что-то может дать.

В том-то вся и штука, что сам Рагулин рассуждал и действовал весьма серьезно и осмысленно, увидев в нечетких еще хозяйственно-социальных подвижках той поры черты будущей скорой приватизации и демонополизации, крутого поворота общества к смене форм собственности. И коллектив, им возглавляемый, принимает решение о выкупе предприятия, акционировании его.

Они стали среди тружеников такого рода производств, да, по сути и единственным до сей поры, кто не упустил своего шанса и получил в полное распоряжение цех, а теперь завод. Они истинные его хозяева, единственные акционеры, учредители, владельцы. Доля собственности каждого – священная его доля, которая может передаваться по наследству и остается за работником, приносит ему доход даже в случае увольнения с завода. Данное положение закреплено уставом.

С завода, понятно, никто не ушел. А о наследниках, детях своих, как и подобает истинным родителям, здесь думают, трудом приумножая свой, не только оборотный, но и основной капитал. Потому-то и расширяют тут производство, улучшают технологию, повышают качество продукции, идя сознательно на немалые траты в ущерб сиюминутной выгоде.

Кстати, если бы на заводе поддались искушению, то эту самую сиюминутную выгоду могли бы извлечь колоссальную. Коллективу, Рагулину иностранцы не раз предлагали создать совместное предприятие, сулили и импортное оборудование, и зарплату в «зелененьких». Не на тех напали. «Мы ориентируемся на российский рынок, – сказал Борис Николаевич, – поддерживаем контакты с военно-промышленным комплексом, по конверсии приобретаем у них, что нам надо. Надежнее, знаете ли, свое-то, отечественное. С заморским оборудованием недолго и в зависимость попасть. Выйдет из строя деталь и… Также и «зелененькие». Они для многих заманчивы. Но работать на них, значит, опять вкалывать, извините, по найму. В любую минуту могут хозяева новые «взашей прогнать».

– Хотя и чувствую: иностранные партнеры враз бы помогли справиться с теми трудностями, что стоят сейчас перед нами, и преодолеть которые без поддержки властей нынешних нелегко, – продолжил Борис Николаевич.

– Не понял.

– Что тут непонятного, – махнул рукою Рагулин, – вот для гаража, других нужд немножко землицы нужно. Завод-то на половине гектара располагается. Кстати, и эту кроху, несмотря на президентские указы, выкупить мы не можем – арендуем. Для иностранцев же проблем, слышно в этом плане меньше. Ну, просто хоть, как генерал Ермолов, проси у царя «присвоить звание немца…» А у нас мечта – открыть свой фирменный магазин, куда бы люди шли и знали: здесь продается продукция, произведенная таким-то предприятием, такими-то людьми…